Мне нельзя тебя любить

– Да? Ну, тогда забираю, – вылезая из постели и натягивая джинсы, сказала я.

Тэхо не сводил с меня глаз, следя за тем, как я застегиваю пуговицу, собираю волосы и надеваю толстовку. Я не смогла бы объяснить это, но сегодня он смотрел на меня как-то иначе. От этого его взгляда становилось неловко. Ну точно, это все из-за вчерашнего.

Быстро перекусив готовыми тостами и кофе, мы поспешили вернуться в Сеул из места, ставшего теперь нашим официальным убежищем. Тэхо подвез меня к дому и заглушил мотор. Было раннее утро, свет в окнах еще не горел.

Я посмотрела на него:

– Пора. От сунын не убежишь.

Он обнял меня:

– Прости, моя девочка!

Я задрожала от этого обращения и закусила губу. Я уже думала, что интимнее, чем его «Мия», ничего не существует.

– Прости за вчерашнее. Я просто хотел вывезти тебя из города хотя бы на несколько часов. Я рассчитывал на свою выдержку, но не учел, что на тебе не будет нижнего белья.

Я замерла в его объятиях, мои щеки пылали от смущения.

– Возможно, тебе сложно понять, но… Ты – моя единственная на девять миллиардов. И я хочу тебя сильнее, чем ты можешь себе представить.

– Можно я буду думать об этом, вместо математики и корейского? – нехотя отстраняясь от него, спросила я.

– Думай о заданиях, а мои к тебе чувства пусть будут поддержкой.

– Тогда я тоже должна поддержать тебя, так ведь?

Тэхо удивленно приподнял бровь.

– Возможно, тебе сложно понять, но… – Я вдохнула поглубже, потому что планировала первый раз в жизни сказать эти слова: – Ты уже давно нравишься мне, и вчера я точно знала, чего хочу, и…

Тэхо выглядел ошарашенным, даже рот приоткрыл.

– Не надо ждать, пока я определюсь. Я уже выбрала из девяти миллиардов – тебя.

Пока он не успел ничего ответить и смутить меня еще сильнее, я выскочила из машины и забежала в подъезд. Сердце бешено колотилось. Я прижалась к холодной стене лифтового холла и закрыла глаза.

Черт! Я призналась ему! Неужели смогла?! Да! Я призналась ему.

Даже спустя десять минут, когда я зашла в квартиру, и тридцать, пока принимала душ, и сорок, когда дрожащими пальцами застегивала форменную рубашку, я не могла перестать думать о том, что теперь мы оба знаем, что наши чувства взаимны.

– Как прошла сегодняшняя… кхе-кхе… ночь? – по привычке читая утреннюю газету, спросил отец.

– Все хорошо, – закрывая чашкой лицо, как можно спокойнее ответила я. – Не знаю, чем ты там запугал Тэхо, но мы с ним разве что тригонометрическими функциями до утра не занимались.

Он улыбнулся той самой родительской улыбкой, которая лучше всяких слов говорила о том, что веры мне нет ни на грош.

– Я отвезу тебя в школу.

Глава 41

Всех выпускников Daimendé распределили по разным школам, в зависимости от нашего места жительства – тут действовали общепринятые правила проведения сунын в Южной Корее и у учащихся частной школы преимуществ не было. Именно поэтому в школе района Сочхо-дон я оказалась одна из Daimendé. Так даже лучше, не буду отвлекаться и поскорее все сделаю.

Как только отец, помахав мне на прощание, уехал на работу, меня начало колотить. Не отвлекали ни группы поддержки учеников-старшеклассников, которые встречали и провожали нас, как настоящих айдолов, ни внимательные учителя, ни даже легкая музыка, звучащая из динамиков школьного радио.

Я села на последнюю парту у окна и, как обвиняемая, просто ждала приговора. Атмосфера здесь была самая гнетущая. Все ученики в классе выглядели несчастными и испуганными, озирались по сторонам в надежде найти поддержку. Увидев меня, они сочувственно кивали, считая, что раз я не кореянка и не носительница их языка, то и сдавать мне будет сложнее.

Вскоре в класс вошел учитель-наблюдатель, раздал нам бланки по корейской истории, и сунын начался. Я набрала воздух в легкие и задержала дыхание. Просить о многом я не могла. Просто сдать. Сдать достойно.

Я не заметила, как объявили перерыв на перекус, а значит, половина экзамена была позади. Совершенно не чувствуя вкуса еды, я проглотила кимпаб[29] и запила его соком.

Впереди было самое сложное – математика и физика.

Пока я монотонно пережевывала рисовый ролл, мне подумалось, что я до сих пор не знаю, куда планируют поступать Тэхо и Ян Су. Сосредоточившись на том, чтобы не выдавать своих планов на будущее, я совсем не интересовалась их желаниями. Звонок вывел меня из задумчивости, и до самого вечера я провалилась в формулы, вычисления и доказательства законов, не имеющих никакого отношения к моему видению своего будущего.

Из школы я выходила одна из последних. Вечер был теплым, словно и не середина ноября на календаре, а сентябрь. Начинало темнеть. Сил совсем не осталось. Голова звенела болезненной пустотой, а ноги соглашались сделать еще один шаг только для того, чтобы не дать мне упасть прямо посреди дороги. Я засунула руки в карманы куртки и закрыла глаза.

– Выглядишь ужасно, – протягивая мне стакан кофе, у выхода стоял Дэниэл. – Может, тебя в больницу подбросить?

Я фыркнула, но кофе приняла и, сделав глоток, застонала от удовольствия: сладкий и горячий… То, что надо!