Мой беспощадный лорд

Возможно, Рамзи проклинал звезду, под которой родился и которая определила его дальнейшую жизнь, превратив ее в вечный бой, в постоянное плавание против течения.

В лунном свете его резкие черты смягчились, и сейчас расслабившись, он казался бесконечно далеким. Лев отдыхал…

Рамзи, скорее всего, заметил ее приближение, но ничем этого не выдал. Возможно, лишь стиснул зубы. Он ничего не говорил и по‑прежнему смотрел в небо.

Внезапно, она увидела, нет, почувствовала, что его могучее тело как бы напряглось… Хотя Рамзи старался держаться от нее подальше, Сесилия не сомневалась: он испытывал то же влечение к ней, как и она к нему, он чувствовал тот же магнетизм. Казалось, воздух между ними стал насыщаться электричеством, и вполне можно было ожидать, что они оба вот‑вот начнут светиться точно уличные фонари.

Только бы ей добраться до него, достучаться… Говорят, глаза – зеркало души, но это выражение к Рамзи никак не подходило. Его глаза были стенами льда, непроницаемыми и неприступными.

Задув свечу, Сесилия приблизилась к нему и села рядом. Ее халат словно создавал вокруг нее озеро пурпурного шелка.

Молчание затягивалось, и Сесилия тихо вздохнула.

Почему Рамзи не хотел проявить к ней милосердие? Ведь так легко принять ее или оттолкнуть, и тогда между ними все стало бы просто и ясно.

Но ведь Рамзи как‑то раз сказал, что ему неведомо милосердие… Следовало прислушаться к нему еще тогда.

Сесилия снова вздохнула и посмотрела на небо. Интересно, какие он видел созвездия? И как воспринимал мрак?

Но сейчас ярко светила луна, и полуночный туман затягивал лес синеватой светящейся дымкой. Обладай Сесилия более богатым воображением, она бы представила, что оказалась на острове фей, затерянном где‑то вне времени и пространства. Очарованная красотой окружающей природы, она, однако испытывала дискомфорт из‑за тягостного молчания.

– Смотри! – вскрикнула Сесилия, указав на небо, где ярко светились созвездия Близнецов и Ориона. – Звезда упала. Это к счастью.

Рамзи вздрогнул, но не придвинулся к ней. Хотя и не отпрянул.

– Звезды падают не для людей, – пробормотал он.

Сесилия задумалась. Что же еще сказать? Возможно, ей не следовало сюда приходить. Не исключено, что Жан‑Ив узнал Рамзи совсем не так хорошо, как ему казалось.

Она ужасно нервничала, но не оставляла попыток начать разговор.

– Ты нашел дичь, на которую ушел охотиться в начале дня?

– Да.

Сесилия ожидала более пространного ответа. Не дождалась.

– Ты обещал, что не станешь меня ненавидеть, – прошептала она, подтянув колени к груди и обхватив их руками.

Тут Рамзи наконец приподнялся.

– Что ты сказала? – спросил он.

– Когда я… Когда мы… – Сесилия умолкла, снова вспомнив о наслаждении, которое они совсем недавно дарили друг другу. – Я спросила, возненавидишь ли ты меня после… этого, а ты сказал, что нет. И вот к чему мы пришли…

– Но пойми, Сесилия…

– Я ведь ничего не просила, – перебила она, – и тебе это известно. – Смущение и досада сменились гневом; ей надо было высказать все, что накипело, и хотелось сделать что‑то… варварское. Например, разбить что‑нибудь или ударить кого‑то. – Я так стараюсь поддерживать все в порядке, – пробормотала она, потупившись. – Я хочу, чтобы все были счастливы. И живы. Мне необходимо, чтобы люди, которых я люблю, поняли ситуацию, в которой все мы невольно оказались. Вот ты… Что ты обо всем этом думаешь?

Рамзи потянулся к ней, но Сесилия резко отбросила его руку. Не в силах усидеть на месте, она вскочила на ноги, вынудив его тоже встать.

– Мне хочется побыстрее расшифровать эту проклятую книгу и в то же время ужасно не хочется. Знаешь, почему?

Рамзи взглянул на нее с удивлением.

– Даже не догадываюсь…

– Потому что мне страшно. Я боюсь узнать про Генриетту что‑то такое… О боже!…

Сесилия чувствовала, что больше не сможет выносить такое положение. Возможно, она совершила ошибку: не следовало приходить к Рамзи. Он отвлекал ее, кружил ей голову. Не было бы лучше отправиться к Редмейну и попросить у него защиты, пойти к любому человеку, рядом с которым она чувствовала бы мир в сердце.

– Ты знаешь, как страшно мне все это время? – продолжила она. – Я боюсь не только за себя, но и за Фебу, за Жан‑Ива, за всех, кого люблю. Даже за тебя боюсь. – Теперь Сесилия металась перед ним взад‑вперед, протаптывая тропинку на мягкой зеленой траве. – Пойми, я больше не желаю хранить тайны. И ничего не хочу знать о чужих грехах. А знаешь, что самое нелепое в сложившейся ситуации, лорд могущественный судья очень высокого суда? Я боюсь, что ты возненавидишь меня еще больше, если в книге найдется компромат на тех, кого ты почитаешь. Этого я боюсь больше, чем смерти. Потому что я люблю тебя, Кассиус Джерард Рамзи, и один Бог знает почему. Ты злой и грубый. И ты всегда был несправедлив ко мне, однако, черт меня подери, я все равно считаю тебя самым красивым мужчиной на свете.

Тут Рамзи стремительно шагнул к ней и, взяв за руки, гневно выпалил: