Мой большой греческий ремонт

Утром, встав раньше обычного, мы отправились в дом к Мэри навестить друзей. Cepera все еще дрых, и мы устроились на улице. Ленка угостила нас кофе и какими-то фирменными сладостями, на которые она большая мастерица. Вскоре трапезу прервал голос Сереги, доносившийся из спальни:

— Лена, я проснулся. Поди погладь меня!

Услыхав призыв, Ленка послушно метнулась в спальню. Нас с Кузей настолько впечатлила эта умильная сцена, что мы тут же взяли Серегину реплику на вооружение и с тех пор поочередно используем по выходным, в зависимости от того, кто раньше проснется.

И снова о соседях. Прямо напротив нашего дома через дорогу лежат владения Фёклы Севастопулу. Она стала одной из самых первых афинских дачниц на нашем хуторе и в итоге переселилась сюда насовсем, лишь иногда проведывая свою столичную недвижимость.

В молодости Фёкла вышла замуж за бельгийца, а если быть точным, то за фламандца, и надолго укатила с ним в Бельгийское Конго. Когда дети подросли, семья вернулась в Бельгию. А после смерти мужа Фёкла переехала в Эпидавр — ее покойный супруг был большим поклонником этого места.

Вместе с Фёклой живет ее младший сын Ги Файён — прелюбопытнейшая личность, в которой чудесным образом сочетаются горячая греческая кровь и протестантская рассудительность.

В молодости Ги довольно долгое время проработал архитектором в сети клубных отелей Club Med

, пока не влюбился в некую южноафриканскую красотку и, выполняя впитанную с молоком матери семейную программу, бросив все, отправился за ней в Африку.

Отношения с возлюбленной не заладились, поскольку ее религиозные родители в итоге настояли на том, чтобы она вышла замуж исключительно за человека той же веры. Несмотря на крушение матримониальных планов, Ги не стал возвращаться в Европу, а остался жить в ЮАР на целых пятнадцать лет.

Будучи прекрасным рисовальщиком, Ги зарабатывал на жизнь блистательными иллюстрациями к комиксам собственного сочинения, некоторые из которых мне довелось полистать. Его живопись и графика тоже невероятно хороши, особенно несколько жанровых сценок, списанных с натуры в каких-то давно исчезнувших с лица земли бантустанах.

Но самый большой восторг у меня вызывает сделанное углем изображение танцующей пары. Дело в том, что я немного коллекционер, оттого наше московское жилище по самое не балуй увешано современной живописью. И в этой коллекции имеется пара работ, посвященных танцу. Я всегда обожал танцевать сам и ничуть не меньше люблю наблюдать за танцующими. А поскольку Дега находится бесконечно далеко за пределами моих финансовых возможностей, мой выбор преимущественно сводится к российским дарованиям, благо их пруд пруди.

И вообще я уже давно смекнул, что если на оживленной улице Рима, Парижа или Вены среди откровенной туристской клюквы и мазни ты вдруг видишь по-настоящему классные работы, то, скорее всего, автором окажется выходец из СНГ. Чему-чему, а рисовать у нас учили превосходно. Ну а посетив знаменитую Венскую ярмарку современного искусства и вопреки изобилию экспонатов так и не обнаружив там ничего путного, я и вовсе уверился в правильности моего коллекционного патриотизма.

Тем не менее та работа Ги, о которой идет речь, абсолютно вне конкуренции и кроет не только мое чахлое собрание, но и все, что мне доводилось видеть, включая полотна признанных классиков. Фигуры танцоров столь естественны и необычны одновременно, что я могу смотреть на них часами.

Интересно, что Ги наклеил картон с рисунком прямо на стену в торце лестницы, ведущей на второй этаж дома, раз и навсегда перечеркнув любые поползновения Фёклы касательно будущего ремонта. Так что Лувр это полотно вряд ли увидит.

Поскольку я не владею ни французским, ни фламандским, мы с Ги обычно общаемся по-английски. Пятнадцатилетнее пребывание в ЮАР сделало свое дело: у моего соседа великолепный словарный запас, куда шире, чем в греческом, на котором он тоже прекрасно изъясняется. И эти мои разговоры с Ги — одно сплошное наслаждение.

«Чем меньше человеку нужно, тем ближе он к богам», — учил Сократ, и эти его слова в полной мере относятся к моему другу Ги. Он приучил себя к чрезвычайной умеренности в одежде, пище и развлечениях, сводящихся по большей части к спортивным занятиям, научившись довольствоваться до смешного малым. Это дает Ги возможность не отвлекаться ни на что кроме работы в саду и все свободное время проводить в беспрестанных размышлениях.

Признаюсь, что, лишь познакомившись с моим соседом и пообщавшись с ним, я начал постепенно улавливать до этого недоступные моему пониманию бесчисленные смыслы, заложенные греческими философами в загадочное понятие «логос».

Его первой словарной дефиницией традиционно указывается «слово», но это лишь верхушка семантического айсберга. Только вдумайтесь, «логосу» в словаре соответствуют более тридцати основных гнезд, каждое из которых, в свою очередь, разветвляется еще на несколько, что в итоге составляет около сотни значений.