Мой большой греческий ремонт

Не без труда очистив обувь и коврик, я перед самым отъездом в аэропорт все-таки успел полазать в интернете и вычитал, что если кошка оставляет свои экскременты непокрытыми, то это признак агрессии — дескать знай, что я тебя не боюсь. Хм, я уже и сам допёр, что Блошка меня ни в грош не ставит.

* * *

В Москве я узнал о том, что пришел ответ от второго издательства. Там сказали, что книги им понравились, и твердо пообещали в ближайшее время подыскать для них достойную серию.

Опять эти чертовы серии! Тем не менее, обрадовавшись, я рассказал об этой удаче Кузе, и в тот же вечер мы, в который раз опережая события, закатили праздничную пирушку. Как и в предыдущих случаях, радовались мы преждевременно. Оказалось, что «в ближайшее время» в терминологии издательства означает что-то вроде «может быть когда-нибудь».

* * *

Примерно через месяц-полтора после моего возращения домой раздался звонок, и в телефоне послышался бодрый голос Паноса, нашего поставщика окон и дверей:

— У меня хорошая новость. Мы нашли именно такую дверь, какую вы хотите.

— Прекрасно. А где?

— В Германии.

— Где?

— Да практически везде. Ее можно заказать и в Мюнхене, и в Штутгарте, и в Гамбурге, и в Берлине…

— А поближе нельзя? Вы хотите сказать, что во всей Греции ничего похожего не нашлось?

— Именно так.

— Ну и во сколько нам обойдется это немецкое чудо?

— Вот тут я вынужден вас огорчить…

Услыхав цену и посовещавшись, мы с болью в сердце дали согласие на установку самой обычной металлической двери, открывающейся вовнутрь. Мы прекрасно понимали, что вскрыть ее будет легче легкого, но делать было нечего. В свое оправдание мы вспомнили поговорку «В Риме поступай как римлянин» и подумали, что в наших условиях она вполне может звучать как «В Греции поступай как грек». Этому правилу мы стараемся следовать до сих пор.

Посчитав смету работ, Панос сообщил нам стоимость. Неприятно удивившись, мы еще немного поторговались и в итоге дали добро в надежде на то, что за оставшееся время успеем что-нибудь скопить.

32. Смертью храбрых

Предваряя установку окон и входной двери, я отправился в Грецию на неделю раньше срока, чтобы проверить готовность Паноса и его команды к началу работ, а заодно привез из Москвы любовно выбранную дверную ручку и особо прочный цилиндр для замка. Все это добро я сдал подручным Паноса, чтобы они аккуратно, не торопясь, установили оснастку на дверь в фабричных условиях, а не тогда, когда она окажется у меня дома. Панос пообещал все так и сделать.

Кроме того, заметив, что готовые окна стоят без упаковки, я строго предупредил Паноса, чтобы тот не забыл дать распоряжение все тщательно обернуть защитной пленкой и пригрозил, что если в процессе транспортировки проявятся царапины и прочие дефекты, я такой товар не приму. Панос только рассмеялся в ответ, процитировав греческий эквивалент известного фразеологизма:

— Фирма веников не вяжет.

* * *

Я уже давно перестал дуться на Блошку за ее хулиганские проделки. Поводом к примирению послужили котята, которых она родила на участке Мэри. Я, конечно, понимаю Блошку: Мэри бывает на даче много чаще, чем мы, и потому шансы на выживание потомства куда выше. Однако все равно обидно.

Когда моя жена, пожелавшая лично присутствовать при смене окон, приехала в Эпидавр, я сразу показал ей трех народившихся котят, отцом которых, судя по окрасу, был не кто иной, как Томми-Джерри.

Двое — те, что были помельче, — трусливо прятались под кустами и тряслись мелкой дрожью при моем приближении. Третий же оказался настоящим смельчаком. По этому поводу я уже успел прозвать его Тесеем, или попросту Тёсей, и ведь как накаркал — бесстрашное создание закончило свои дни точь-в-точь как его мифологический прототип, но все по порядку.

Однажды ближе к вечеру, лежа на кровати и лениво поглядывая на смену цветовых оттенков закатного солнца, я услыхал громкий кошачий гвалт. Больше всех стенала Блошка. Она стояла на краю бассейна и верещала как ненормальная. По бокам к ней в ужасе прижались двое «трясунов», которые тоже истошно пищали.

Подойдя ближе, мы поняли, в чем дело. Оказывается, любопытный и лишенный всякого страха Тёся прыгнул в воду и, отчаянно загребая лапами, словно пес, нарезал круги в поисках места, где мог бы вылезти. Но такого места в бассейне тогда не было. К слову, теперь в наш бассейн ведут пологие ступеньки, так что в случае чего животные могут без труда выбраться из воды.

Тёся, надо сказать, уже был на последнем издыхании, и не подхвати я его тогда на руки, он бы вскорости пошел ко дну. Вытащив мокрое тельце из бассейна, я положил его перед счастливой мамашей, которая тут же перестала верещать и кинулась облизывать свое бесстрашное чадо. Сам же Тёся вел себя примерно так, как будто был первым космонавтом, благополучно вернувшимся из исторического полета. Он с величайшим достоинством и как бы нехотя позволял себя облизывать, понимая, что подобные почести — неизбежный атрибут жизни героев.