Мой Кир Булычёв, мой Рэй Брэдбери и другие мои писатели…

Андрей Тарковский в 1975 году уже был автором четырёх полнометражных фильмов, один скандальней другого. И если на фильмы «Андрей Рублёв» и «Солярис» кинематографическое начальство ещё как-то могло закрыть глаза, посчитав их просто неудачными и скучными для массовой аудитории, то «Зеркало» их совсем озадачило. Этого непонятного чиновники, считавшие себя знатоками искусства, в те времена особенно пугались. Кроме того, они старательно берегли интеллектуальную невинность массового советского зрителя, и главным лозунгом, под которым происходили запреты, был: «Народ не поймёт!». А Тарковский в это время написал сценарий об Эрнсте Теодоре Амадее Гофмане и вынашивал планы фильма «Уход Льва Толстого». Но с его репутацией осуществить эти работы было весьма проблематично. И вот тогда, по всей видимости, исключительно как к политическому манёвру он прибегнул к экранизации повести Стругацких «Пикник на обочине». Он считал, что этот фильм без проблем пройдёт все инстанции, будет легко запущен и быстро завершён. Вот какие доводы в доказательство этому приводит Андрей Тарковский в письме своему другу, драматургу и редактору «Мосфильма» Леониду Нехорошеву: «1) фантастика; 2) одна серия; 3) очень интересная…»

Всё было верно подмечено и верно рассчитано – Нехорошев поддержал Тарковского на худсовете, фильм был легко запущен, а в 1977 году две трети материала были сняты.

Конечно, и в самой первой версии «Сталкер» больше походил на кинопритчу, чем на приключенческую ленту. И всё-таки в одной из первых версий сценария, написанного братьями Стругацкими (а всего их, судя по разным воспоминаниям, было до девяти), Писатель дразнил Сталкера «Кожаным Чулком». Главный герой похож на проводника-аборигена, героя без страха и упрёка, наивного и в своей наивности бесстрашного. И Александр Кайдановский с его бэкграундом множества ролей в советских боевиках («Я сыграл множество белогвардейцев и одного Сталкера»

, по слухам, говорил актёр) исполнил бы такую роль блестяще. На сохранившемся плане съёмочной площадки видны вертолёты и танки, в гонорарной ведомости упомянуты каскадёры и массовка, а на фотопробах пейзажи, хоть и мрачные, но более разнообразные, нежели в окончательном варианте картины…

Но Андрею Тарковскому, по всей видимости, хотелось чего-то иного. Он уже не хотел идти ни на какие компромиссы, не желал даже в самой малой мере считаться с придирками начальников от кинематографа. И тогда произошло то, чему можно находить много разных объяснений, но истинной причины уже не выяснить никогда: весь отснятый материал Тарковский объявил браком! Что было тому виной: действительный технический брак или завышенный критерий качества? Оператором-постановщиком первой версии «Сталкера» был Георгий Рерберг, который к тому времени уже работал с Тарковским на «Зеркале», с Андроном Михалковым-Кончаловским на «Асе Клячи-ной…», «Дворянском гнезде», «Дяде Ване», с Владимиром Титовым на «Ехали в трамвае Ильф и Петров» и «Здравствуйте, я ваша тётя!». А потом были «Мелодии белой ночи» Сергея Соловьёва, «12 стульев» Марка Захарова, «Плюм-бум…» Вадима Абдрашитова и многие другие картины… Как-то трудно представить, что такой профессионал мог испортить весь (!) без исключения съёмочный материал. Проще предположить продуманный расчёт на скандал…

Факт остаётся фактом: режиссёр наотрез отказался монтировать картину. Назревал конфликт, который мог вылиться в невыполнение планов киностудии. А это в стране плановой экономики обещало чуть ли не всему «Мосфильму» остаться без премии. И тогда Тарковский предложил новый сценарий, уже совсем другого, двухсерийного, фильма. Аркадий и Борис Стругацкие, написав вариант за вариантом, всё же нащупали, что же хотел режиссёр. Этот сценарий принципиально отличался от первоначального.

Леонид Нехорошев, председательствовавший на заседании худсовета «Мосфильма», вновь поддержал Тарковского своим авторитетом и отметил, что из фантастики «…произошёл перевод в нравственно-философскую притчу, где главное не в событиях, а в отношении людей к тем вопросам, которые их волнуют… Сценарий стал интереснее… Характеристика Сталкера изменилась… Если там был человек грубый, резкий, сильный, то здесь он, наоборот, становится лицом страдательным – это мечтатель, который хотел сделать людей счастливыми и понял, что потерпел поражение». В образе Сталкера действительно не осталось ни капли от Рэдрика Шухарта, крутого парня, героя-одиночки, своими истоками восходящего к персонажам Фенимора Купера.