Мой Король...

— Я — ПОМНЮ… — вторя своим воспоминаниям, прошептал Макс и сглотнул стоявший у горла комок.

Тихо скрипнула дверь, и на пороге показалась Фаина. Присев рядом с Максом, она устало прислонилась к его плечу и тяжко вздохнула…

— Ничего, тёть-Фай, ничего… — бережно, по сыновнему, приобнял её за плечи Макс. — Даст Бог — справимся…

На улице было пасмурно и сыро… Мрачное небо орошало землю холодным, едва заметным глазу, мелким моросящим дождём, похожим на влажную пыль. Вокруг было так тихо и печально, словно сама природа надела в этот скорбный для людей день траурный убор…

Забившись в конуру, Лорд тоскливо поскуливал, словно плакал от боли… По двору неторопливо бродили куры, разгребая лапками слипшиеся комья земли в поисках червячков. Глядя на них, Макс с тоской вспоминал те дни, когда вокруг звучал звонкий смех Лики, и он видел счастливые глаза своего друга…

…Каро никогда не изменял своим привычкам: проснувшись в семь утра, он вышел во двор, по-быстрому сполоснул лицо холодной водой и почистил зубы. Вернувшись в дом, Каро тихонько прошёл на кухню, открыл холодильник и достал с полки парочку куриных яиц.

— Не пей! — раздался сзади встревоженный голос Лики.

— Почему? — удивился Каро, с улыбкой глядя на своё сонное чудо. — Это полезный белок.

— Откуда ты знаешь, что он полезный…? — проворчала Лика, подходя ближе и подставляя лицо для поцелуя. — Может там сальмонеллёз…? Или ещё что… Не хочу, чтобы ты заболел! — нахмурилась она.

— И что ты предлагаешь? — лукаво улыбнулся Каро, бережно прикасаясь губами к её губам.

— Давай своих кур заведём, а…? — умоляюще посмотрела на него Лика. — Так ведь надёжнее будет… Правда…?

— А что…? Это мысль! — слегка усмехнувшись, согласился с ней Каро. — Давай-ка по-быстренькому одевайся: позавтракаешь — и поедем закупать твоих кур! — улыбнулся он.

Уже к обеду во дворе Фаины появилась дюжина чистеньких беленьких кур, с большими толстыми гребнями, ниспадающими набок. Покупку сразу показали ветеринару, который заверил Лику, что никакого сальмонеллёза и других заболеваний у птиц нет — Каро мог спокойно пить сырые яйца, не опасаясь за своё здоровье…

— Максимушка… — тихо позвала Фаина.

— Что, тёть-Фай…? — отвлекаясь от грустных, щемящих сердце воспоминаний, так же тихо отозвался Макс.

— Кур забей…? — едва сдерживая слёзы, попросила она. — Не могу я на них смотреть…

— Забью, тёть-Фай… — тяжко вздохнув, пообещал он. — Забью…

За забором послышался топот бегущих ног… Лика буквально влетела в распахнутую настежь калитку — и увидев тёть-Фаю резко остановилась, будто врезалась в невидимую стену: Фаина была в трауре, а в глазах застыла такая скорбь, что никакими словами не передать…

Лика всё поняла… Земля ушла у неё из-под ног, а душу пронзила такая боль, что она закричала: дико, невыносимо — БЕЗНАДЁЖНО… Мир вокруг разрывался на части: она буквально рухнула на землю, захлёбываясь от крика и этой невыносимой боли…

Тёть-Фая и Макс уже были рядом:

— Кричи… КРИЧИ, милая… — тихо шептала пожилая женщина, по-матерински заботливо прижимая Лику к себе. — Уж я-то знаю, как это больно…

Она до сих пор помнила тот день, когда потеряла любимого мужа, и как никто другой понимала, ЧТО сейчас чувствует эта девочка, потерявшая своего Короля.

Ребята гурьбой выбежали из дома на улицу и застыли: им всем было безумно больно смотреть, как убивалась Лика, было невыносимо больно и страшно видеть, как она страдала — и понимать, что они ничем не могли ей помочь… Бережно подняв Лику на руки, Макс занёс её в дом и отправил ребят за Орифом.

Тёть-Фая ни на шаг не отходила от Лики. Она всё время что-то шептала ей, шептала, шептала… Внезапно Лика успокоилась и замолчала. Страшное это было молчание: она смотрела перед собой невидящим взглядом — и совсем не реагировала на окружающих…

Довольно быстро приехал Ориф. Угрюмо поздоровавшись с мужиками, он подошёл к дочери, но она его даже не узнала. Безвольно и равнодушно Лика дала усадить себя в машину, не видя и не замечая ничего вокруг: отныне душа и разум этой девочки были далеко-далеко… Она больше не принадлежала этому миру…

Лика полностью погрузилась в себя: «мой Король… мой КОРОЛЬ…» — невыносимой тоской разрывало сердце и душу на мельчайшие крохотные частички… Она никого не видела… не слышала… не реагировала на прикосновения рук… Всегда живая и подвижная, она словно окаменела, превратившись в безжизненную ледяную статую…

— Дурёха ты… Зачем так убиваться? У тебя ещё всё впереди! — откуда-то издалека доносились чужие незнакомые голоса. — Знаешь, сколько ещё у тебя будет таких мужиков? Ты молодая… красивая… Ты ещё встретишь свою любовь! Вот увидишь, дочка — ты будешь счастлива…

Чужие незнакомые голоса с силой вонзались в мозг, причиняя своими словами мучительную боль. Она НИКОГДА не будет счастлива… В этом холодном бездушном мире уже НИКОГДА не найти такую родную, до боли любимую усмешку — и ласковую, как весеннее солнышко, улыбку… Она ПОТЕРЯЛА своё счастье…