Мой личный ангел

— Хорошо. Тогда вернемся к нашим делам. Пока я буду есть, послушай мой разговор с Мариной Владимировной. Думаю, услышишь кое-что интересное.

Я выложила на стол телефон и нажала на кнопку. А сама принялась за завтрак.

К тому времени, как закончилась запись, я успела доесть, вымыть за собой посуду и выпить две чашки чая. А остаток времени сидела и размышляла о расследовании. Отключив диктофон, я повернулась к Игнату.

— Что скажешь? Твоя учительница мне понравилась.

— Да, не ожидал. Особенно забавно услышать собственную характеристику. Судя по тому, что остальные очень похожи на правду, моя тоже совпадает.

— Она сказала, что не раз звала тебя в гости. Почему ты не пошел?

— Не хотел ее подставлять, — невесело усмехнулся собеседник. — Чтобы еще и ей забор исписали.

— Думаешь, до этого бы дошло?

— Не сомневаюсь, — ответил Игнат и с тревогой взглянул на меня. — На самом деле, это меня напрягает больше всего. Я имею в виду твою безопасность. Рано или поздно они заставят тебя заплатить за то, что общаешься со мной. Меня очень беспокоит, что в этот момент я могу оказаться далеко от тебя. Я уже не раз думал, что мы зря все это затеяли.

— Спасибо, что беспокоишься обо мне. Но останавливаться я пока не собираюсь. Хотя постараюсь проявить осторожность, — я пыталась успокоить Игната, но сама прекрасно понимала, что риск действительно существует. Нужно будет хорошо подумать, как можно себя защитить. — Давай перейдем к следующему вопросу. Можешь подробней рассказать о девушке, которую вы с Павлом Васильевичем не поделили?

Игнат мрачно взглянул на меня и поморщился.

— Я даже не знаю, что рассказывать. Ее зовут Вероника, и она сама познакомилась со мной. Подкараулила как-то у дома и попросила провести ей в квартиру интернет. И очень настаивала, чтобы я сам приехал. Ну а в процессе активно демонстрировала мне свой интерес. Я и подумал: почему нет. И понятия не имел, что до этого она встречалась с Пашкой. Потом как-то сама походя упомянула о бывшем парне. Я тогда сильно разозлился. Если бы знал об этом раньше, не стал бы иметь с ней дело.

— Почему? Если я правильно поняла, вы с Павлом Васильевичем не особо дружили, даже в школе.

— Из-за его отца, — хмуро ответил Игнат. — Я обязан ему своей свободой и не хотел даже случайно создавать проблемы его родным.

— Понятно, — кивнула я. — Скажи, после того, как тебя освободили, вы часто общались со старым участковым? Он вообще разговаривал с тобой о расследовании? Приходил к вам домой?

— Нет, со мной он ничего не обсуждал. Ну, конечно, в допросах принимал участие. Вопросы тоже задавал. Но своими мыслями, планами и результатами никогда не делился. Мне вообще казалось, он почему-то не очень хочет со мной разговаривать. А вот домой к нам часто заходил, но беседовал исключительно с матерью. Я спрашивал у нее, она отвечала, что они говорят о Любе, вспоминают разные детали. А меня не хотят лишний раз расстраивать. Как будто я тогда был способен думать о чем-то другом.

— Ясно. А ты не догадываешься, случайно, почему он начал выпивать?

— Нет. После того, как мать умерла, он больше не заходил. На улице я, конечно, регулярно с ним сталкивался, все же мы жили через забор. Но он в последнее время был мрачный, подавленный. Осунулся сильно, как будто резко постарел. Ну а потом стал постоянно ходить с бутылкой, — Игнат помолчал немного и добавил: — Это я его нашел. Зимой… в сугробе. Утром вышел на улицу, стал машину заводить, заметил что-то черное у его забора. Подошел ближе, а там… Он умер несколько часов назад.

Я сидела молча и не знала, что сказать. Эта трагедия с Любой затягивала в свою мрачную орбиту и судьбы других людей: Игната, его матери, бывшего участкового. А теперь и меня.

Через несколько минут Игнат очнулся от своих мыслей и взглянул на меня.

— Я хотел спросить: если правильно понял из записи, тебя заинтересовало это странное происшествие в школе. Когда в комнату сторожа то ли влезли, то ли нет. Почему ты обратила на него внимание?

— Не знаю, — медленно покачала я головой. — Ведь это случилось той же ночью, когда пропала Люба. А значит, отметать его нельзя. Кстати, не знаешь, где живет этот сторож?

— Нет. Да я и помню-то его смутно.

— Ладно. Схожу как-нибудь в школу, выясню.

На этом вопросы, которые я собиралась обсудить, закончились. Еще какое-то время мы сидели молча, думая каждый о своем. Потом Игнат поднялся и сказал:

— Если это все, что ты хотела узнать, я пойду. Мне еще надо съездить в офис.

Я кивнула и проводила его к воротам.

Глава 6

Участковый приехал ближе к вечеру, как и обещал. И снова на машине. Значит, моя сегодняшняя собеседница живет достаточно далеко. Пока мы ехали, я решила исправить вчерашнюю забывчивость и обсудить вопросы, которые появились у меня после общения с учительницей. И повернулась к своему спутнику.

— Вы ведь наверняка знаете, что отец Олега сидел, не так ли?

— Знаю, — кивнул Павел Васильевич.

— А за что, тоже знаете?

— Первый раз — за разбой. Второй — за кражу. Может, был и третий раз, я больше не интересовался.