Мой неожиданный сиамский брат

«А начиналось все так хорошо, несмотря на мои предчувствия… Вообще отряду повезло с «прикрепленным». Маланг, как белудж[1], оказался тем самым классическим «врагом моего врага» из пословицы и немало помог своими советами. После нескольких успешных перехватов за местом расположения отряда и за прилетающими и улетающими вертолетами явно установили слежку. Поэтому некоторое время все выходы заканчивались безрезультатно. Зато потом… Маланг предложил переодеваться в местные национальные одежды и… ловить верблюдов. Мы по своей европейской неосведомленности наивно полагали, что в пустыне диких верблюдов нет, что все они чья-то собственность. Но Маланг рассказал, что для того, чтобы перегнать караван, местные просто ловили верблюдов. Перегнав караван, «басмачи» верблюдов опять отпускали, а при надобности — снова ловили. Так, оказывается, меньше мороки с их содержанием. Но ничего не мешало и нам повторить этот опыт, за исключением отсутствия опыта. Но Маланг не отказался помочь и научить хитростям ловли диких горбоносцев, и правильному ношению национальной одежды. И… удалось. Пару караванов мы так «забили». И сделали бы больше, но тут заболел «Петрович» — командир. И приехало на его место это штабное чмо… А что — место «хлебное», можно карьерный рост заработать, не слишком опасное, после наших зачисток. Все бы ничего, но старые связи с ХАД и агентурой он порвал. И «ложные караваны» запретил, сволочь… А по его новым связям полный абзац и получается…, - несколько выстрелов и крики прервали воспоминания Антона. — Так…, похоже опять началось».

Действительно, загремели выстрелы, на стены обрушился град пуль. Ответный огонь ослаб, уцелевшие спецназовцы выжидали за прикрытием. Посчитав, что «шурави» подавлены и уже не смогут дать отпор, бандиты с криками «Аллах акбар» поднялись в атаку. И даже пробежали несколько десятков метров. Под огнем. Стреляли спецназовцы метко, куда лучше «духов». Даже очередями и даже из пулеметов. А потом в небе прогрохотало и среди атакующих встала сплошная стена разрывов. Близко от двора и дома. Так близко, что несколько недолетевших НУРСов взорвались в нескольких метрах от обороняющихся. Антон невольно вжался в пол, когда над головой просвистел осколок.

Тройка Су-25, натужно ревя моторами и грохоча пушечными выстрелами, пронеслась над селением и скрылась в небе. Вслед ей, откуда-то из-за холма потянулась строчка трассеров.

«Крупнокалиберный, мать его… и ничем не достать. Рискованные парни эти пилотяги, — Рыбаков снова вжался в ковер, переживая обстрел вновь ожившей безоткатки. На этот раз душманы стреляли более метко, снаряды рванули в соседней комнатушке. — Боря! Рация! — мысли промелькнули и исчезли. Душманы снова поднялись, и стало не до переживаний. Автомат несколько раз выстрелил и заклинил, словно издеваясь над потугами стрелка. — Черт! Заело!»

— Тарщстаршлейнант! Держите! — откуда сбоку появился боец и сунул в руки автомат, для чего-то схватив выроненный Антоном заклинивший. Рыбаков добил магазин по атакующим «духам». Крики смолкли, душманы залегли и даже прекратили огонь. Похоже, даже фанатикам не понравилось бежать под ливнем пуль навстречу неминуемой смерти. Боец, оказавшийся сержантом Андреем Горячевым, пристроился у соседнего пролома с автоматом.

— Где взял? — пользуясь затишьем, крикнул ему Антон.

— Дык ваш же, тарщстаршлейнант! Тушенку открыл и смазал! — откликнулся Андрей и тут же выстрелил по мелькнувшему внизу силуэту.

— Молодец! — крикнул Антон и тоже открыл огонь, стараясь достать перебегающих вдоль дувалов душманов, похоже вновь накапливающихся для атаки. «А если нет рации — то и вызвать подмогу не удастся…», — мелькнула непрошенная мысль. Но снова стало не до размышлений. Возобновила огонь безоткатка. Гранатометчики старались достать спецназовцев, стреляя из своих стареньких М9 осколочными гранатами в проломы стен и дувалов. Шел четвертый час боя… потом наступил пятый…

Андрей, стрелявший, как и Антон, по атакующим, внезапно громко вскрикнул и его автомат замолчал. Антон, услышав в грохоте боя крик, дернулся и, по-видимому, это спасло ему жизнь. В противоположную стену, как раз напротив его головы, ударила пуля. Очевидно, стрелял снайпер, причем неплохо подготовленный, сумевший быстро сделать два выстрела по двум целям. Неожиданно Антон понял, что уже не слышно выстрелов и единственного оставшегося целым пулемета.

«Похоже, все, боец, — обреченно подумал Рыбаков, — отвоевались. Еще пара атак максимум…»

И тут громыхнуло уже где-то в тылу «духов». Потом еще раз и еще. Пронеслась, набирая высоту, четверка МиГ-27. а вслед за затихающим ревом их моторов резко и звонко ударило танковое орудие. Подошедшие к кишлаку танкисты и мотострелки начали зачистку… А пока Антон, преодолевая накатившуюся усталость, выставил в пробоину в стене ракетницу и выстрелил, обозначив на всякий случай свое место. Кто их знает, эту мазуту вместе с махрой — еще стрельнут…