Мой очаровательный оригинал

– Лале сделала вид, что смирилась, а потом, за неделю до свадьбы, когда мы вдвоем сидели в ее комнате, сама выдвинула идею побега. Ей просто не оставили выбора, как она сказала. И в тот же вечер заказали два билета до Москвы, к тебе, нам показалось это идеальным вариантом. Дата вылета пришлась на дату свадьбы. И в полдень мы сбежали из отеля: я как ни в чем не бывало прошла через парадный вход, Лале пришлось слегка попотеть, она преодолевала балконы один за другим. Ты бы видела, Софи, сколько в этом пафосном отеле этажей! Но наша Лале справилась, настолько ей хотелось свободы, и я понимаю ее… Церемония была назначена на час дня, но в это время мы уже сидели в самолете и благополучно взлетали.

– И никто не обнаружил пропажу невесты?

– Если и обнаружили, то было уже поздно, – хмыкает она с хитрой улыбочкой. – Я вот к примеру представляю ситуацию так: уже полвторого, расфуфыренный жених у алтаря, весь такой при параде, ждет невесту, а ее всё еще нет. Кого-то посылают за ней, проверить, как себя чувствует госпожа: небось перед свадьбой мандраж схватил, волнуется и боится высунуть носа из комнаты. А может, надо с чем-то срочно помочь? Невеста, конечно, пожелала сама заняться свадебными приготовлениями, макияж, прическа там… ну а вдруг нужна помощь? Потом этот человек прибегает и в ужасе объявляет, что невесты нигде нет, она пропала! – Кати смеется. – Боюсь представить, какой переполох мы с Лалей устроили!

И на этом месте я посмеиваюсь, представив в уме картинку крупномасштабной трагедии: как оба семейства ищут невесту, а потом разругиваются между собой в пух и прах и разрывают все брачные договоренности.

– Жаль, мы никогда не узнаем, как всё было на самом деле. Хотелось, бы конечно на это посмотреть и громко смеяться в голос, обожаю такое шоу, но переживу.

– А у тебя как? – Подруга становится серьезной, и я тоже больше не смеюсь.

Поднимаюсь, выключаю плиту и разливаю по кружкам чай, Лале не готовлю: она всегда готовит для себя сама, любую еду и напитки. Думаю, с ее приездом жизнь на этой кухне изменится, в воздухе будут разливаться приятные запахи, а холодильник не будет пустовать.

– Отвратительно.

И ставлю обе кружки на стол, сажусь.

– Никто не встретился? – уточняет, обхватив пальцами горячую чашку.

– Есть один парень, – говорю я, делая глоток.

– Правда? – глаза ее широко раскрываются.

– Да, он мой одногруппник, и он мне нравится, черт возьми.

– А вы?..

Качаю головой.

– Нет, Кати. Я пока не могу до конца справиться со своим страхом, но…

– Что?

– У меня определенно есть прогресс, Ян уже дважды имел со мной близкий контакт, и его прикосновения не так страшны что ли… не знаю. Нет, страх он есть, никуда не уходит, просто с ним я могу почти держать себя в руках, мне с ним даже бывает хорошо. Случаются моменты, когда я ощущаю от него тепло, защиту, будто доверяю, понимаешь? Хотя последнее глупо конечно, может, у этого есть другое название. Ох, Кати, я не знаю! Срок истекает, песком сквозь пальцы, а я боюсь отдаться чувствам и боюсь, что у меня ничего не получится.

Молчание, а потом внезапно для самой себе добавляю:

– И самое смешное то, что я уже даже не боюсь Фелипе и его угроз, если откровенно: сюда я просто сбежала от него, он меня достал. Семестр оплачен, я хоть до Нового года могу здесь находиться, и он мне ничего не сделает.

– А те деньги, что оставила для тебя мама на учебу? – Она в курсе шантажа.

– Да пусть Фелипе подавиться ими! Обойдусь без них, мне предлагали вакансию певицы в клубе, прожить полгода денег в любом случае хватит. Я боюсь другого… боюсь остаться одна.

Подруга мнется, поджимает губы и неуверенно говорит:

– Я с тобой. И Лале.

– Я же не про то говорю, Кати, – в моих глазах собираются слезы.

– Я знаю. – Она опускает глаза в чай, тупо смотрит в него и вдруг сознается: – Я от Нико ушла.

– Давно пора, – вставляет Лале, прошедшая мимо в туалет. В перчатках, с тряпкой и дезинфицирующим средством – во всеоружии идет вычищать до блеска уборную.

– Ушла? Совсем? – недоверчиво приподнимаю брови, готовая услышать привычное "мы просто поссорились, и он хлопнул дверью".

– Да, я больше не могу выносить его непостоянство. Мы постоянно ссорились, ты же знаешь. Ссорились, расставались, мирились. И каждый раз возвращались к началу. Я устала, эти отношения убивают меня, разрушают как личность. Я хочу хоть немного пожить для себя, – она запинается, отводит глаза, в них что-то странное мелькает, на миг мне кажется, что они потухли, но, видимо, это всего лишь игра света в черных зрачках, не более. – В смысле… ну ты поняла.

– Конечно. Иди сюда. – И я притягиваю еле сдерживающую слезы девушку к себе, ее подбородок падает мне на плечо, а руки обхватывают шею.

– Ты самый понимающий человек на свете, – еле слышным шепотом говорит она, губами задевая волосы.

Каталина обняла меня, в своей манере – крепко и вкладывая в это дело всю душу.

– Другие бы поспорили с тобой, – невесело усмехаюсь я.

– Другие не знают тебя так, как я. Как мы с Лале.