Мой палач

Только сейчас, встретившись с родными, я поняла, насколько не хватало общения с ними эти долгие годы. Я слегка отодвинула шторку и смотрела на мелькающие за окном домики, затем на удаляющиеся стены Шигарда, однако ничего не видела. Мысли унесли меня в далекое прошлое, в те дни, когда еще можно было спокойно ходить по улицам этого города, носить длинные платья из превосходного материала, уделять много времени учебе и изредка переодеваться в мужскую одежду, чтобы тайком понаблюдать за судебным процессом.

Жизнь тогда казалась наполненной солнцем и радостью. Девятилетняя сестренка частенько приносила из сада разные предметы, от обычных лепестков роз до неожиданно найденной брошки, и с огнем в глазах рассказывала о том, что именно они являются ее миаменами, что она уже ощутила присутствие невидимого двойника, но просто еще не научилась им управлять. А я знала, что Миара каждый раз лгала, и изредка ей подыгрывала.

В шестнадцать лет мне все казалось беззаботным. Хоть и приходилось соблюдать определенные правила, вести себя подобающе высокому статусу семьи, те дни ничто не омрачало. Помнится, в судебный отдел тогда еще пришел новый человек, который очень понравился отцу. Он называл его презентабельным, успешным и достойным руки его старшей дочурки. Папа гордился знакомством с ним и даже собирался поженить нас, спланировав крепкий и довольно выгодный союз.

Я в те моменты лишь посмеивалась над его словами и отмахивалась, не воспринимая это за чистую монету. Брак меня не прельщал.

Да и не было никакого смысла в нем, ведь наступил тот роковой день. Я в очередной раз пробралась в здание суда, просидела за любимой шторкой почти до самого конца процесса и в нужный момент выскользнула на улицу, чтобы остаться незамеченной. На мне красовалась мужская одежда, волосы были заплетены в косу, а поверх них сидела серая кепочка.

Настроение поднялось до запредельных высот, ведь отец никоим образом не мог обнаружить мою очередную шалость, за что он обычно меня ругал и только изредка наказывал.

— Пирожки, свежие пирожки, — вывел меня тогда из раздумий голос девочки лет двенадцати.

Их запах почему-то привлек, во рту собралась слюна. Я почти никогда ничего себе не покупала сама, а еду — тем более. И желание приобрести ароматную выпечку показалось мне странным и очень необычным. Не знаю, чем именно это было навеяно, но я подошла к ней и предложила пару золотых.

— Этого слишком много, — робко протянула девочка пирожок и взяла взамен только одну монету.

Я засунула остальные в карман и уже собралась уходить, как она схватила меня за локоть и выставила руку вперед.

— Сдача, — ее голос дрогнул.

Надо было отказаться, ведь стоило мне раскрыть ладонь, увидеть падающие в нее три медяка, услышать их звон и ощутить вибрацию, как меня пронзило молнией, обдало жаром, сковало холодом и в завершение тело налилось свинцом.

Но не это оказалось самым ужасным. Перед глазами появилась четкая сцена, где я лежала на постели в залитой светом комнате и скользила взглядом по обнаженной мужской спине, широко при этом улыбаясь. Незнакомец накинул на себя рубашку, скрывая родимое пятно в виде перевернутой вытянутой восьмерки, заполненной внутри мелкими штрихами. Я потянулась к нему, почти прикоснулась к плечу, а он начал оборачиваться…

Видение оборвалось. Мой вскрик привлек внимание окружающих. Медяки выпали из руки, и их звон оказался намного отчетливее предыдущего. Казалось, я начала падать в обморок. И в эти короткие секунду появились другие сцены. В них отразилось поле боя. Деревья от сильного порыва ветра чуть ли не прижимались к земле, трава в некоторых местах была полностью выжжена, рядом раздался треск полыхающего здания, одиноко стоявшего в начале бескрайних полей. Мужчины воинственно кричали, указывали на кого-то. Происходило что-то страшное и непонятное. Но со временем я различила ведьм, призывающих на помощь стихию, вселяющих страх в сердца противников и при этом верящих в свою победу.

Сложилось впечатление, будто я пробыла там целую вечность, увидела мощь, несокрушимость, силу. В глазах тех женщин горел огонь, они не кричали, как это делали маги, а улыбались. Они прекрасно осознавали свои возможности и вовсю пользовались магией, не позволяли врагу подобраться близко, нанести им хоть какой-нибудь урон, откидывали их назад, но… я не заметила нужного настроя на их лицах. Наверное, все-таки надо было смотреть не на ведьм, но они сами приковывали взгляд.

Дуновение на руку — и побежало несколько нитей небольших смерчей. Взмах руки — и с неба обрушился косой дождь, мешающий противникам толком что-либо рассмотреть. Одна женщина так и вовсе быстро переместилась к магу и прикоснулась к нему, медленно, будто заигрывала. Стоило ему поднять меч, как тот сразу превратился в пыль. Ведьм было немного, я даже собралась пересчитать. Однако по полю боя прокатилась полупрозрачная мерцающая волна, и их откинуло назад. А потом все резко закончилось.

Я открыла глаза. Надо мной нависла та же девочка, подбежали еще две женщины.

— Что с тобой? — спросила одна из них.