Мои воспоминания

Виктор Гюго писал про него в своем романе «Napoleon le Petit (Наполеон малый): II son Laplace qui repond au nom de Leverrier, mais qui n'a pas fait la necabique celeste» (У него есть свой Лаплас, который отвечает на имя Леверье, но который не создал небесной механики). Но здесь поэт жестоко ошибся. Леверье в течение больше чем двадцати пяти лет переработал целиком всю небесную механику Лапласа, включив в нее планету Нептун, им открытую. По свидетельству Фламариона, он был замечательным вычислителем.

Адаме был характера скромного, можно сказать, даже робкого. Пятьдесят лет работал в Кембридже, преподавая математику и астрономию. Как вычислитель, он был также изумителен. Например, он вычислил Бернуллиевы числа до 62. Числители этих чисел выражаются целыми числами в сто и сто двадцать знаков. Но чтобы показать приложения этих чисел, Адаме вычислял Эйлерову постоянную (0,577 и т. д.) на 273 знака после запятой. Затем он заметил, что, начиная с 263-го знака, у него есть ошибка. Тогда необыкновенно искусным приемом он перевычислил последние десять цифр, не перевычисляя первых. Но это вычисление, можно сказать, ничто по сравнению с его работой по земному магнетизму, которую он развил по функциям Ламэ, составив таблицу этих функций. Затем распределение земного магнетизма представлено им рядом в 120 членов. Эта работа заняла сорок лет его жизни.

2. Адаме и Леверье искали сперва элементы орбиты неизвестной планеты, затем по этим элементам ее место, причем Адаме принял круговую орбиту. Но важно было найти не элемент орбиты, а самую планету, и каждый ее нашел. У Адамса планета оказалась на полтора градуса от места, им указанного. У Леверье – 52. В Париже не было достаточно сильного инструмента, чтобы заметить диск планеты, поэтому Леверье написал в Берлин астроному Галле, который в первый же вечер и открыл планету, отметив ее ясно видимый диск.

Адаме получил элементы орбиты, отнес свой расчет и теорию его королевскому астроному Эри. Эри был занят, Адамса не принял. Через неделю Адаме снова зашел к Эри, Эри опять был занят и его не принял. Тогда Адаме оставил свой мемуар у Эри и больше к нему не приходил. Это было в сентябре 1845 г.

В Кембридже была университетская обсерватория, но со слабым инструментом. Директор этой обсерватории Чаллиз по просьбе Адамса обследовал указанную ему область неба, несколько раз наблюдал искомую планету, но счел ее за неподвижную звезду. После того как планета была открыта Галле, произошло невероятное смятение. Эри опубликовал мемуар Адамса, как приложение к «Nautical Almanach», но упущенного не воротишь, и слава открытия осталась за Леверье.

3. Скромный молодой преподаватель Минного офицерского класса в Кронштадте А. С. Попов, развивая опыты Герца, построил в 1895 г. прибор, названный им «грозоотметчик». Испросив ничтожную сумму в 300 руб., усовершенствовал его и создал первое в мире действующее устройство беспроволочного телеграфа. Затем связался с французской фирмой «Дюкрете», которая делала обыкновенные физические приборы. Но Дюкрете не ограничился тем, что по заказу Попова изготовлял приборы, а присвоил себе и некоторую в этом деле роль, назвав аппарат, изобретенный русским ученым «appareil de telegraphie sans fils Popoff – Ducretet»[83]

.

Здесь необходимо упомянуть еще одного идеалиста – Бранли, который изобрел когерер, получивший впоследствии большое значение в радиотехнике. Бранли показал этот прибор в Парижской Академии, патента не взял и этим предоставил свободное пользование им. Попов тоже идеалист. О своем изобретении беспроволочного телеграфа Попов сделал доклад в Русском физико-химическом обществе (1895 г.), поместил публикации в научных журналах и приступил к осуществлению первых практических радиоустановок, не заботясь о патентовании.

Состоя на службе в Морском ведомстве, Попов подчинился требованию этого ведомства держать изобретенные приборы в секрете, что явно было невозможно, ибо он обучал офицеров и матросов флота пользованию этими приборами; патента он не взял (хотя бы секретного), и, следовательно, собственность своего изобретения за собой не закрепил. Между тем по Уставу торговому: «Всякое открытие или изобретение есть собственность того, кем оно сделано», и поэтому требование Морского ведомства было незаконным.