Моя жизнь

Шариф ответил, что хочет приехать в любом случае. 4 июля мы встретились с ним в Блэр-хаус. День был знойным, но члены пакистанской делегации привыкли к жаре и в своих белых брюках и длинных туниках чувствовали себя более комфортно, чем сотрудники моей команды. Шариф опять убеждал меня помочь в разрешении кашмирского конфликта, а я в который раз объяснял ему, что без согласия Индии такое вмешательство не будет продуктивным, но обещал предпринять попытку убедить Ваджпаи возобновить двусторонний диалог при условии вывода пакистанских войск. Шариф согласился, и мы сделали совместное заявление, в котором говорилось, что будут предприняты шаги для восстановления границы по линии контроля и что я поддерживаю возобновление активных двусторонних переговоров после прекращения военных действий.

После встречи я подумал о том, что, видимо, Шариф приехал для того, чтобы, воспользовавшись давлением со стороны Соединенных Штатов, обеспечить себе прикрытие, которое дало бы ему возможность отдать приказ военным прекратить боевые действия. Зная о шатком положении Шарифа на родине, я надеялся, что он сумеет сохранить свой пост, так как мне была необходима его поддержка в борьбе с терроризмом.

Пакистан — одна из немногих стран, имеющих тесные связи с «Талибаном» в Афганистане. Перед тем как Шариф приехал ко мне 4 июля, я уже трижды просил его помочь арестовать бен Ладена: на нашей встрече в декабре предыдущего года, на похоронах короля Хусейна и в телефонном разговоре, состоявшемся в июне, после которого я направил Шарифу письмо с напоминанием об этой просьбе. Мы располагали данными разведки, что «Аль-Каида» планировала нападения на сотрудников правительства США, американские представительства в разных странах мира и, возможно, даже в самих Соединенных Штатах. Нам удалось ликвидировать ряд ячеек «Аль-Каиды» и арестовать некоторых членов этой организации, но, пока Бен Ладен и его ближайшие помощники не были арестованы или ликвидированы, угроза сохранялась. 4 июля я прямо сказал Шарифу, что, если он не будет нам активно помогать, я объявлю, что Пакистан, по существу, поддерживает террористов в Афганистане.

В день встречи с Шарифом я подписал президентский указ, который вводил экономические санкции против «Талибана», замораживал его активы и запрещал коммерческие сделки с этой организацией. Одновременно американские инструкторы при поддержке Шарифа начали готовить шестьдесят пакистанских коммандос, чтобы заслать их в Афганистан для поимки бен Ладена. Шансы на успех этого предприятия я оценивал скептически: даже если Шариф искренне хотел нам помочь, среди пакистанских военных было много людей, симпатизировавших «Талибану» и «Аль-Каиде». Тем не менее я считал, что мы ничего не теряем и стоит использовать все возможности.

Через день после встречи с Шарифом в присутствии большой делегации, в которую входили видные представители бизнеса, конгрессмены, члены кабинета, преподобный Джесси Джексон и Ал Фром, я начал свой тур по «новым рынкам», начав с Хазарда, штат Кентукки.

Я был рад, что Джексон отправился с нами в эту поездку и что мы начали ее в Аппалачах — самом бедном среди районов США с исключительно белым населением. Джесси давно работал над тем, чтобы привлечь больше частных инвестиций в такие регионы. Наша дружба еще больше окрепла в год импичмента, когда он постоянно поддерживал мою семью, особое внимание уделяя Челси. Из Кентукки мы отправились в Кларксдейл, штат Миссисипи; Ист-Сент-Луис, штат Иллинойс; резервацию Пайн-Ридж, штат Южная Дакота; в Финикс, штат Аризона, где посетили район, населенный латиноамериканцами, и район Уоттс в Лос-Анджелесе.

Хотя в последние два года уровень безработицы в Америке оставался низким — чуть больше 4 процентов, все общины, которые мы посетили, и многие другие, им подобные, страдали от недостатка рабочих мест. Уровень безработицы в них был значительно выше, а доходов, напротив, существенно ниже, чем в среднем по стране. Например, в Пайн-Ридж уровень безработицы превышал 70 процентов. Тем не менее везде, где мы побывали, я встречался с умными и трудолюбивыми людьми, чей вклад в экономику мог быть значительно большим, чем был в то время.

Я считал, что политика привлечения дополнительных инвестиций в такие районы не только целесообразна, но и экономически выгодна. Мы уже добились самого высокого роста экономики и производительности труда в нашей истории. Существовало три возможности продолжить этот рост без усиления инфляции: продавать больше продукции и услуг в зарубежных странах; увеличивать уровень занятости определенных категорий населения, например получателей социальных пособий; оживлять новые рынки в Америке, уровень инвестиций в которые до сих пор был чрезмерно низким, а безработицы — чересчур высоким.