Молочные зубы

Мама села напротив и помассировала голову с обеих сторон, отчего выражение ее лица приняло странный, неуверенный вид.

Ханна протянула бумагу и дала ей прочесть написанное.

НЕНАВИДЕТЬ

– Неплохая попытка, но сегодня у нас не игра в ассоциации. Не хочешь написать слово любить?

Ханна покачала головой. Она знала, что мама призывала все имевшееся у нее в запасе терпение, когда они делали уроки, потому как считала это занятие важным. Папа без конца это повторял, и девочка обычно старалась как могла, чтобы привести его в восторг своим усердием. Но мама должна понимать, что произойдет, если ее силком отдадут в школу. Не надо было ей поднимать этот вопрос.

– Ладно, давай возьмем другое слово. Как насчет… лета. Через пару недель наступит лето. Каждое лето к Ханне приезжают фармор и фарфар

[4].

Тоже мне задачка. Ханна написала что-то на бумаге и перевернула ее показать маме.

СУКА

Из маминой груди вырвался тяжелый вздох.

– Не самое милое слово. Я даже не удивляюсь, что ты его знаешь, но не могла бы ты писать то, о чем я тебя прошу? Чем скорее мы с этим покончим, тем быстрее перейдем к чему-то другому.

Ханна неподвижно застыла, готовая к следующему слову.

– Клубника. Клуб-ника. Она не могла есть только клубнику.

Ханна прикрыла бумагу рукой, чтобы мама не увидела, что она пишет.

– Для одного слова как-то длинновато. Что ты там такое строчишь?

Ханна захихикала, продолжая водить карандашом. А когда все было готово, представила свой шедевр.

Да пошла ты, дура бесмосглая

У мамы задергался глаз, и она с силой стиснула челюсти.

– Ну хорошо, на этом достаточно, можешь еще немного позаниматься сама.

Мама встала и потянулась к проверочной работе по правописанию.

Однако Ханна оказалась к этому готова: она разорвала бумажку на мелкие кусочки и рассыпала их по столу.

– Разумеется, никаких доказательств для папы. Ханна, я не хочу сейчас с тобой заниматься. Знаю, тебе не понравились ни компьютерная томография, ни новый доктор, поэтому давай договоримся, что до конца дня ты не будешь больше доставлять мне проблемы, хорошо?

Она смела клочки бумаги в ладонь.

Какие там проблемы, это же весело. Вот как бывает, когда мама теряет терпение. Гадкая, гадкая мама. Может, сделать ей дневник и показать его папе, украсив огромным жирным «неудом»? Впрочем, мама еще не собиралась сдаваться. Она взяла другой учебник и повернула его, чтобы Ханна увидела.

– Можешь прочесть вот этот небольшой кусочек… Он о Древнем Египте: пирамиды, фараоны – что-то вроде королей и королев, тебе понравится. На следующей странице тоже. Послушай, если постараешься, можешь написать что-нибудь иероглифами, они похожи на тайный язык. Например, сочинишь папе секретное послание. Хорошо? Напиши ему, что хочешь. Расскажи, как ударила ребенка в магазине. И как мастерски овладела написанием бранных слов.

Она пошла на кухню, выбросила обрывки проверочной работы в мусорную корзину, потом собрала чистящие средства и резиновые перчатки.

– Кстати, ты допустила ошибку: надо писать «безмозглая». Бесы в голове у мамы не водятся.

Ханна не знала, злиться ей или смеяться. Она не любила, когда ее поправляли. Но всегда с удовольствием глядела на маму в такие минуты, в естественном для нее состоянии ненависти и капитуляции. Папа, если бы это увидел, тут же разглядел бы в ней фальшивку. В его присутствии она всегда была ласковой и щедрой на поцелуи. Но в подобных обстоятельствах не могла устоять и сдавалась. Если Ханна не откажется от своих попыток, мамина маска спадет, папа страшно разозлится и вышвырнет ее из дома.

Читая параграфы, Ханна экспериментировала со звуками.

– Ниа. Биа. Фиа. Пуа. Буа. Дуа.

Ей нравилось их французское звучание.

Она собрала их в непрекращающийся рефрен.

– Ди ди ди ди ди ди ди ди дуа буа пуа. Ми ми ми ми ми ми ми ми ниа фиа биа.

Мама подняла голову над ведром с водой с уксусом и взглянула на нее.

– Меньше пой, а больше читай.

– Би би би би би би би, ла ла ла ла ла ла ла-а-а-а-а-а! Дай ди ду ду дай ди ду дай ба ба ба-а-а-а-а-а!

– Если не знаешь, как воспользоваться голосом, лучше что-нибудь скажи. А так ты лишь выдаешь свою тайну и признаешь, что можешь говорить.

Ханна плотно сжала губы, вытянула их трубочкой, втянула воздух и захлопала ресницами. Мама несколько мгновений сердито смотрела на нее, а потом принялась дальше надраивать и без того чистую кухню. Вот идиотка.