Молодая элита (ЛП)

На мгновение меня охватывает паника. Я совершенно ничего не вижу. Накатывает страх. Мой самый худший кошмар — что я когда-нибудь потеряю свой единственный глаз и всю оставшуюся жизнь проведу в полной темноте. Я дико озираюсь, моргая. Вокруг — тишина. Потом я чувствую порыв холодного ветра, слышу чье-то дыхание и эхо шагов. Сердце гулко бьется в груди. Пожалуйста, пусть зажжется свет. Я усиленно всматриваюсь во тьму, заставляя зрение адаптироваться к темноте.

Начав слабо различать каменный пол под ногами, я замечаю, что все исчезли.

Откуда-то из темноты раздается голос Энцо:

— Паук. Звездная воровка.

Я напрягаюсь, но ничего не происходит.

Затем новый порыв ветра приносит из ниоткуда шум хлопающих крыльев. И внезапно их тысячи, миллионы — пронзительно визжащих созданий, бьющих меня мясистыми крыльями, невидимо кружащих вокруг меня во тьме. Закричав, я падаю под их напором на колени, пригибаюсь и прикрываю голову руками. Летучие мыши. Это летучие мыши. Их крошечные когти царапают мою кожу. Я крепко зажмуриваюсь.

Что-то большое яростно отбрасывает меня назад. Пролетев несколько метров, я больно падаю на пол. Удар вышибает из легких весь воздух, и я судорожно пытаюсь вздохнуть. Кожу предплечья вспарывает острый металл. Вскрикнув, я прикрываюсь руками, и вторую руку постигает та же участь. Из порезов сочится теплая кровь. Я неистово кручу головой, ища нападающего. Ничего не вижу. Кто-то бьет меня ногой по спине, и я выгибаюсь от боли. Еще один пинок, а за ним грубые руки хватают меня и вздергивают в воздух. Я отчаянно взываю к своей силе, жаждая вытащить ее наружу, но у меня ничего не выходит. Я вырываюсь из жесткой хватки, когда у моего лица раздается низкий голос:

— И это волк? — рычит Паук. — Нет, всего лишь овечка.

Сжав зубы, я брыкаюсь в попытке высвободиться, но молочу ногами по голому воздуху. Наконец, я падаю на пол.

— Она ранена, — говорит кто-то. Кажется, Рафаэль.

Загорается один факел, и я осматриваюсь, щурясь. Тысячи летучих мышей визжат, неистово хлопая крыльями, раздраженные источником света, а затем сплошной массой улетают в темноту одного из туннелей. Словно их здесь никогда и не было. Недалеко от меня стоит здоровяк — должно быть, Паук — и девушка с орлом. В тенях у колонн я замечаю остальных. Один парень тихо посмеивается. По моим рукам текут тонкие струйки крови. Порезы оказались меньше, чем я ожидала, учитывая то, как жжет рассеченную кожу. «Они даже не напрягаются, — думаю я лихорадочно. — Они просто играют со мной. Как Паук видит меня в такой тьме?».

Свет гаснет. В этот раз зрение быстрее привыкает к темноте, и я вижу силуэт пригнувшегося Паука. Сорвавшись с места, он мчится на меня, но, не добежав, скрывается из виду. Я озираюсь, проклиная отсутствующий глаз и скудную видимость.

Он появляется сзади и обхватывает меня за шею прежде, чем я успеваю среагировать. Мускулы на его руках напрягаются. Я вырываюсь, задыхаясь. Зрение. Внезапно я понимаю, что его сила дает ему способность видеть тогда, когда другие зрения лишены.

— Сегодня пол моей спальни застелет овчинка, — насмехается он.

Я со всей силы бью его локтями. Должно быть, он не ожидал от меня особого сопротивления, потому что одним локтем я заезжаю ему прямо по кадыку. Поперхнувшись, он выпускает меня из рук, и я падаю на колени. Резко развернувшись, Паук с яростью смотрит на меня сузившимися глазами, и я морально готовлюсь к следующему нападению.

— Достаточно, — повелительно произносит Энцо. В его голосе, доносящемся из теней, слышится неодобрение.

Паук отступает. Я облегченно расслабляюсь, глотая воздух окружающей тьмы. Снова загораются факелы. Мы с Пауком пристально смотрим друг на друга: в его зеленых глазах — злость, в моем — шок. Я не ощущаю ничего, кроме громко стучащего в груди сердца.

Паук выпрямляется и убирает свой клинок в ножны. Он не удосуживается помочь мне встать.

— Одноглазая слабачка, — с презрением выплевывает он. — Лучше бы оставили тебя Инквизиторам. Чего ради мы тебя спасали? — Он отворачивается от меня.

Меня охватывает ярость. Я представляю, как душу его, как мои тени-иллюзии просачиваются в его горло, перекрывая доступ воздуху. Обладаю ли я подобной силой? Таящийся в сознании шепот, голодный и алчный, отвечает мне: «да». Да, да, да.

— Трус, — выдыхаю я в спину Пауку.

Он меня не слышит, в отличие от девушки с орлом. Она удивленно моргает.

Энцо с интересом разглядывает меня, пока Рафаэль говорит ему что-то на ухо. Они одобряют? Мгновением позже Энцо возвышает голос:

— Шагающая по ветру.

Шагающая по ветру? Я осматриваю грот, ища своего нового противника. Наконец, вижу ее. Это высокая, бледная девушка, та, что не похожа на кенетреанку. Она идет ко мне тихо посмеиваясь, гибкая и пугающая. Я отступаю.

— С превеликим удовольствием, Ваше Высочество, — отвечает она Энцо.