Молодые годы короля Генриха IV

– Если ты сказала правду, она вернется!

Брат и сестра стояли рядом лицом к дверям и всеми силами души вызывали умершую: пусть двери откроются и та, чей образ нерушим, переступит порог. Горячий порыв ветра пахнул им в затылок, гроза надвигалась, голубоватые молнии скрещивались и сливались, оставляя после себя густой мрак; дрожь ужаса пробегала по телу. Колиньи, стоявший позади брата и сестры, уже не молился, он ждал, как и они. И двери распахнулись. При вспышке какого-то света за ее спиной все трое увидели возвращавшуюся королеву Жанну. Свечи, горевшие в комнате, внезапно погасли, и вместе с сокрушающим ударом грома она вошла.

– Моя королева Жанна! – проговорил адмирал Колиньи и прижал руку к груди, точно приветствуя живую. Брат и сестра одновременно сделали к ней шаг, тихий возглас радости сорвался с уст дочери, а сын уже раскрыл рот, чтобы громко воскликнуть: «Вот и вы, дорогая матушка!»

Однако этого не произошло, ибо вошедшая дама кивнула сопровождавшим ее людям с фонарями, и те окружили ее. Королева Жанна вдруг приняла образ принцессы Валуа, мадам Маргариты, Марго.

Они не сразу поверили своим глазам. Появление королевы Жанны казалось им гораздо более естественным, чем другой дамы, и к тому же эта могла опять превратиться в ту. Однако она не превратилась, у нее осталось прекрасное и утонченное лицо сестры Карла Девятого, и заговорила она присущим ей голосом – грудным и звонким, как золото.

– Сир, – обратилась она к Генриху Наваррскому. – Мы искали вас в замке и не нашли. Одна из фрейлин моей матери рассказала нам странную историю о каких-то темных подвалах. Стража у наружных ворот Лувра выпустила человека, видимо переодетого, он отправился искать приключений. И хотя ваш друг дю Барта следовал за ним по пятам, мы все же в некоторой тревоге за этого человека – ведь в ночном Париже небезопасно.

– Кто же тревожился, Марго? – прервал ее Генрих.

– Я, – ответила она с благородной прямотой. – Я обо всем рассказала матери и заявила, что сама хочу привести его обратно под охраной моих солдат.

– Вернее будет сказать, мадам Екатерина послала вас за мной, чтобы я снова оказался в ее власти…

– Меня ваши слова очень удивляют, – отозвалась мадам Маргарита своим звучным голосом. – С этого дня, который тянется уже довольно долго, вы ведь знаете меня так же хорошо, как и я знаю вас. – И она протянула ему руку.

Такие руки великие мастера ваяют из мрамора, подобного воску, – полная кисть, стройные, изящно разделенные пальцы, отогнутые на концах, накрашенные ногти безупречно овальной формы. Ни кольца, ни украшения: нагая рука.

Генрих взял ее, поднес к губам и ушел вместе с Марго, не оглядываясь.

Moralité

Vous auriez beaucoup mieux fait, Henri, de rebrousser chemin tandis qu’il était temps encore. C’est vorte soeur qui vous le dit, elle si sage, mais qui ne le sera pas non plus toujours. Il est trop clair que cette cour où règne une fée mauvaise ne se contentera pas de vous avoir tué la reine vorte mère, mais que vous devrez payer encore plus cher vorte entêtement de vous у attarder et votre goût du risque. Il est vrai qu’en échange ce séjour vous fait connaitre le côté le plus équivoque de l’existence, qui ne se passe plus qu’autour d’un abîme ouvert. Le charme de la vie en est rehaussé et vorte passion pour Margot, que le souvenir de Jeanne vous défend d’aimer, en prend une saveur terrible.

Поучение

Вы сделали бы гораздо лучше, Генрих, если бы повернули обратно, пока еще не поздно. Это же вам посоветовала и ваша сестра – ведь она такая разумная, – впрочем, и она не всегда будет разумной. Достаточно ясно, что этот двор, где царит злая фея, не удовольствуется тем, что он убил вашу мать, королеву: вам придется заплатить еще дороже за ваше упрямство, побудившее вас тут задержаться, и за вашу любовь к риску. Правда, пребывание здесь даст вам познать самую обманчивую сторону жизни, которая отныне будет протекать по краю разверстой бездны, что еще увеличит для вас прелесть бытия, и ваша страсть к Марго, которую память о Жанне вам запрещает любить, обретет от этого грозную сладость.

IV. Марго

Выставленные на высоком помосте

Нынче, восемнадцатого августа, большой праздник: сестра короля выходит замуж за принца из дальних краев. Говорят, он хорош собою, как ясный день, и богат, как Плутон, ибо у него в горах растет золото. Приехал он сюда с целыми тюками золота, его всадники все в золоте, и кони тоже. До этого принца, живущего за горами, дошел слух про нашу принцессу: она, мол, так хороша и учена, что ни одна королевская дочь с ней не сравнится. Знаменитый астролог показал ее принцу в волшебном зеркале, она улыбалась, она говорила, он не устоял перед ее голосом, перед ее взглядом и пустился в дальний путь.