Морозный ветер атаки

Солдаты выбрались из постройки, побрели к другим строениям, их уже осматривали сослуживцы. Тщетные поиски продолжались минут пятнадцать. Гитлеровцы несколько раз прочесали хутор, звали своих по именам и званиям. Снова заглянули в постройку, где всё началось. По ворошили кирпичи, запнулись о выгнутый лист железа. Фельдфебель не знал что делать. Они остались одни в этом чёртовом месте. Было холодно, страшно и даже расстрелять некого. Рации в мотоциклах отсутствовали.

Фельдфебель принял решение догнать своих, доложить вышестоящему начальству, пусть ломает голову, вернуться никогда не поздно. Он дал команду уходить с проклятого хутора. Солдаты потянулись к дороге, мялись на обочине, гадая что делать с лишним мотоциклом. Бросать нельзя, машина исправная, но вдруг герр Венцель с солдатами вернуться. Пешком пойдут? Бесхозный мотоцикл решили оставит. Расселись по своим и поспешили покинуть неприятное место.

Мотоциклетный треск затих в морозном воздухе. Заскрипел засыпанный кирпичной крошкой гнутый лист, отъехал в сторону. Из подпола выбрался замёрзший лейтенант Шубин. Внимательно посмотрел по сторонам, разогнул спину. Вокруг деревни чужаков не было. Обе колонны ушли на юг. Мотоциклисты скрылись за лесом.

– Вылезайте, – буркнул он. – Всё чисто.

Выбрались разведчики. Тоже стали озираться. Их глаза плутовато поблёскивали.

– Нам повезло, товарищ лейтенант, что немцы оказались такие тупые, – сообщил Алексей Карабаш. – Сами посудите лежит лист железа. Резонно допустить, что под ним что-то есть или нет? Ну ты отодвинь, убедись! Но они не стали. Странно…

– Они иначе мыслят, – предположил Вербин. – Видимо не знают, что люди в русских сёлах под своими домами роют подполы. Им даже в голову не пришло посмотреть.

– Нам же лучше, – пожал плечами Карабаш. – И им неплохо. Отодвинули бы лист, мы бы их перестреляли. А так поживут ещё.

– Скажите, как такое произошло? – Шубин строго уставился на подчинённых. – Кто нас выдал гауптману? Не можем лежать неподвижно?

– Так мы лежали, смутился Карабаш. – И не шевелились нисколько. Это вы, товарищ лейтенант решили позу сменить и на другой бок перевернулись. Мы-то тут причём?

Глеб насупился, уставился на Вербина. Тот облизнул пересохшие губы и закивал, соглашаясь с товарищем.

– Так и есть, товарищ лейтенант. Мы с Лехой спокойно лежали. А вот вы…

– Ладно, забыли, – он вздрогнул, смешинка в живот попала. Вытянул шею, заглянул в подпол. Там валялись мёртвые солдаты и герр Венцель.

У разведчиков была минута, чтобы обнаружить этот подпол, сбросить туда мёртвых, забраться самим, не забыв прихватить с собой гауптмана и накрыть подпол железным листом. Немцы жестянку не тронули. Удивительно, но факт! И впрямь мозги другие. Не было, как говорится, счастья да несчастье помогло.

В подвале время зря не теряли. Вытрясли из Венцеля всё что можно. Гауптман был стойкий малый, но не терпел физическую боль и угрозу остаться без пальцев, если вздумает орать, принял близко к сердцу. В иных обстоятельствах он бы держался мужественно и принял бы смерть с усмешкой на арийском лице. Но обстоятельства выбили из равновесия. Его атаковала какая-то «нечисть», сбросила в стылый подвал, ломала пальцы, угрожала мучительной смертью.

Гауптман сообщил всё что мог. И разведчики были ему крайне признательны. Языка даже не убили, хотя, по мнению Вербина, это было ещё большим наказанием. Пусть даже очнётся с разбитой челюстью и переломанными конечностями, сможет выбраться, всё равно замёрзнет, только чудо спасёт. И даже при таком раскладе останется на всю жизнь калекой.

– Уходим сказал Глеб. – Скоро они поисковую команду приведут. А может и нет. Но лучше уйти. Мы выяснили всё что могли.

Лист железа пристроили обратно, завалили обломками кирпиче. Могло и повторно сработать. В этом случае господину Венцелю точно не позавидуешь.

Бросок до леса занял несколько минут. Возбуждённые разведчики ввалились в чащу. Их сразу обступили товарищи.

– Всё в порядке, товарищ лейтенант? – осторожно спросил Лазаренко. – У вас такое лицо, будто вы точно знаете когда война закончится.

– Это я тебе и так скажу, сержант. Война закончится в 43-м году. Раньше, увы, не получится. Немца от Москвы отгоним, потом из Союза выставим, а там ещё и с Европой надо что-то делать, до Берлина дойти.

– Да, вы правы. Раньше не получится, – согласился Карабаш. – Но надо постараться. Мы ведь научились делать пятилетку за четыре года. Что там случилось, товарищ лейтенант? – упорствовал сержант. Нам плохо было видно. Вы что-то затеяли. Немцы по сгоревшей деревни шныряли. Хотели вам помочь, но потом вспомнили про ваш приказ из леса не выходить.

– Всё правильно, сержант. Приказы надо выполнять. Все машины пересчитали? В обеих колоннах?

– Да мы считали, – сержант помялся. – Только у всех по разному получилось. Вы же всех отличников с собой увели.

– У меня была четвёрка по математике, – встрепенулся светловолосой Асташкин. – Но в аттестате правда посредственно поставили.