Мозг, исцеляющий себя. Реальные истории людей, которые победили болезни, преобразили свой мозг и обнаружили способности, о которых не подозревали

Другая причина, по которой симптомы сотрясения часто считаются не стоящими внимания, состоит в том, что результаты МРТ и КТ сразу после сотрясения обычно выглядят относительно нормально, даже при повреждении тканей. Когда голова, которая движется в пространстве, сталкивается с каким-либо предметом, мозг внезапно тормозит, упираясь во внутренний свод черепа. Потом он, как правило, отскакивает назад и ударяется о противоположную часть черепа. Из-за этих ударов нейроны высвобождают химические вещества и нейротрансмиттеры, которые не должны были попасть в межклеточную среду. Это приводит к воспалению, искажению передачи электрических сигналов, повреждению и отмиранию мозговых клеток и к метаболической депрессии.

Последствия сотрясения мозга привязаны к месту удара не больше, чем трещины на оконном стекле к месту удара молотком. Ударные волны от столкновения расходятся по всему мозгу. Оно влияет не только на тела нейронов, но и на аксоны. Аксонную травму можно наблюдать лишь с помощью нового вида томографии, так называемой диффузионно-тензорной МРТ. Поскольку аксоны обеспечивают взаимодействие разных областей мозга, их повреждение может вызывать проблемы в любой области. Так же могут пострадать любые функции – сенсорные, моторные, когнитивные и эмоциональные, – которые требуют согласованной работы разных отделов мозга. Сотрясение нарушает работу мозга в целом, независимо от места первоначального физического удара. Возможно, это объясняет, почему у людей, получивших удары в разные части головы, наблюдаются настолько сходные симптомы.

Джери знакомится с Кэти.

Однажды логопед Джери сказал ей: «Только что произошла очень странная вещь. Женщина с такой же травмой, как у вас, недавно стала моей пациенткой, и мне на секунду показалось, что это вы снова вошли в мой кабинет». Травма новой пациентки была более недавней, и она примерно на год отставала от Джери в борьбе со своими проблемами. Логопед посоветовал обеим женщинам познакомиться и поддерживать друг друга, что они и сделали.

Кэти Николь-Смит, медик-технолог средних лет, жившая в Чемпейне (штат Иллинойс), ехала домой с работы, когда ее автомобиль попал в тройную аварию. Сначала в нее врезались сзади, и почти сразу второй водитель, не успевший остановиться, врезался в нее сбоку. Кэти ударилась головой и получила так называемую хлыстовую травму. У нее развилась амнезия. Как и Джери, она получила диагноз «ЧМТ», поскольку сразу же после инцидента у нее появились характерные симптомы. Но они не уменьшились со временем. Она страдала от сильных головных болей и много спала; свет так беспокоил ее, что при дневном свете ей приходилось закрывать глаза; она не могла держать вещи и нормально ходить, испытывала проблемы с координацией и равновесием, не могла определить свое положение в пространстве и наклон поверхности. Ее кратковременная память работала так плохо, что пригорало все, что она готовила. Она утратила трехмерное зрение, «так что все казалось плоским», и страдала от двоения в глазах: «Казалось, будто мои очки намазаны вазелином, и все вокруг было сплошным размытым пятном». Она не могла читать или концентрировать внимание даже для того, чтобы смотреть телевизор: «Мой мозг не успевал за звуком и изображением».

Ко всему этому добавилось еще одно ужасное событие. Вскоре после инцидента мужу Кэти, который был ее опорой, поставили диагноз «рак поджелудочной железы». Четыре месяца спустя он скончался.

Джери и Кэти стали регулярно встречаться. «Я пыталась поддержать ее, потому что ей приходилось гораздо тяжелее, чем мне: одна потеря за другой, – говорит Джери. – Мы стали посещать курсы гончарного дела, чтобы восстановить зрительный контроль над работой рук и укрепить руки. Мы называли себя треснувшими горшечниками, потому что в нашем случае растрескались не горшки, а горшечники». Тем временем Джери искала в Google все, что могла найти о травмах мозга.

В ходе своих поисков Джери узнала о лаборатории в Мэдисоне и рассказала о ней своему неврологу Чарльзу Дэвису, который также лечил и Кэти. Доктор Дэвис обещал побеседовать с Юрием. После долгого ожидания из лаборатории позвонили и пригласили Джери и Кэти приехать в Мэдисон. Джери уже запланировала на это время визит к больному восьмидесятисемилетнему отцу, но настояла на том, чтобы Кэти все же поехала, пусть и без нее. «Кэти уехала и позвонила мне через два дня; я сразу все поняла по ее голосу. Ее речь изменилась, она была оживленной и выразительной. Раньше ее голос звучал как мой – ровно и бесчувственно. Теперь этот новый голос сказал: «Джери, ты должна приехать сюда, это поразительно», и я поняла, что с ней произошло нечто невероятное».

Как и Рон, Кэти вошла в лабораторию, опираясь на трость, а вышла без трости.