Мозг, исцеляющий себя. Реальные истории людей, которые победили болезни, преобразили свой мозг и обнаружили способности, о которых не подозревали

Когда Джери приехала в лабораторию в сентябре 2010 года в сопровождении своего мужа, она шла медленно и осторожно, почти не двигая руками. Эта некогда энергичная женщина теперь была похожа на испуганную и подавленную мышку в призматических очках, зажатую выше талии и нетвердо стоявшую на ногах. Вертикальное положение – это результат борьбы между двумя одинаково могущественными силами. Прямая осанка с опорой на обе ноги – это дар миллионов лет эволюции, создавшей экстензорную мышечную систему спины и позвоночника и нервную систему, которая управляет работой мышц для поддержания вертикального положения. Другая могущественная сила, действующая на все предметы, – это гравитация. Как мы могли убедиться, процесс ходьбы большей частью представляет собой контролируемое падение вперед. Это сложный процесс, требующий постоянной обратной связи, поступающей в ствол мозга, регулирующий положение тела в пространстве.

Когда Митч впервые увидел Джери, то подумал, что ее мозг «похож на коммутатор из старого скетча о телефонистке Лили Томлин, когда Лили в расстройстве вырвала из гнезд все штекеры». Ее диагноз на тот момент звучал как: «Травма головного мозга с диффузным повреждением аксонов».

Исследователи сделали серию видеороликов о Джери, зафиксировав состояние «до» и «после», и я внимательно изучил все подробности. При просмотре первого ролика, показывающего ее прибытие в лабораторию, у меня все время складывалось впечатление, что нормальное, контролируемое падение Джери при ходьбе вот-вот станет неконтролируемым. Ее ноги были такими ненадежными опорами, что при ходьбе она то и дело теряла равновесие. Ее руки неожиданно взлетали в стороны под углом 45°, как будто она взмахивала крыльями в отчаянной попытке уравновесить себя. На ее лице была видна боязливая неуверенность перед каждым следующим шагом. При попытке сделать шаг со стороны казалось, будто носок был приклеен к полу. А когда он все же поднимался, то пятка, вместо подъема и движения вперед, либо разворачивалась в сторону, отчего она едва не спотыкалась, либо вставала на пути у другой ноги, что делало позу Джери неустойчивой. На каждом шагу у нее подгибались ноги. Для того чтобы повернуться, ей нужно было держаться за стену, пока ее ноги перекрещивались друг с другом. Если она пыталась посмотреть вверх, то начинала падать назад.

Ученые оценили состояние моторных навыков Джери при помощи «индекса динамичности походки» (Dynamic Gait Index), предложив ей пройти стандартизированный маршрут с препятствиями. Когда она приближалась к обувной коробке, то останавливалась, вместо того чтобы переступить через нее. Она поворачивалась к ней боком (словно перебираясь через высокую изгородь) и едва могла преодолеть это препятствие не упав. Спуск по лестнице был такой трудной задачей, что ей приходилось хвататься за перила обеими руками, делать один шаг, отдыхать и затем продолжать. Для тестирования функций вестибулярной системы исследователи использовали «трясущуюся телефонную будку», специально оборудованный отсек с движущимся полом и бортами, который позволяет точно измерить коэффициент равновесия.

Как и многие пациенты с травматическим повреждением мозга, Джери принимала четыре препарата, которые, по ее словам, «позволяли держать голову над водой». Некоторые из них были стимуляторами, другие седативными средствами. По утрам она принимала риталин, «чтобы иметь достаточно энергии на пару часов работы»; антидепрессант сдерживал ее тревогу; ативан был одним из многочисленных лекарств, которые она пробовала в качестве снотворного, а релпакс был средством от мигрени. Она была типичным пациентом, чья нервная система вышла из-под контроля, так как утратила способность к саморегуляции.

В первый день Джери плакала, когда рассказывала Юрию о своих визитах к врачам, которые сказали ей, что дальнейшего прогресса ожидать не приходится. В конце концов, после инцидента прошло больше пяти с половиной лет, а улучшения не наступило. После предварительного тестирования ее мозг находился в таком замешательстве, что она едва успевала осмыслять задаваемые ей вопросы и отвечать на них. Ее муж считал, что она больше не может это выдерживать, и думал, что будет лучше отвезти ее домой. Она вспомнила, как Юрий повернулся к Митчу и сказал: «Это не то, чего я ожидал», и она испугалась, что в лаборатории откажутся с ней работать.

Джери положила устройство в рот, и Юрий дал ей точные инструкции. Она должна была стоять прямо, не напрягая шею, чтобы обеспечить свободный приток крови к стволу мозга. Он проверил положение ее бедер и коленей и измерил расстояние между ее плечами и головой. Потом он попросил ее стоять с закрытыми глазами, удерживая устройство на языке, в течение двадцати минут. Это испугало Джери, так как она всегда падала, если не имела зрительных ориентиров. Ей казалось, что она не сможет простоять так долго.