Мозг, исцеляющий себя. Реальные истории людей, которые победили болезни, преобразили свой мозг и обнаружили способности, о которых не подозревали

Примерно в то же время в своей медицинской практике он начал лечить оперных певцов, часто друзей своего отца, которые испытывали трудности с контролем над голосом. Певцов направляли к отоларингологам, поскольку считалось, что их проблемы возникают из-за перенапряжения голоса и повреждения голосовых связок, которые являются частью гортани. Традиционное лечение заключалось в том, что пациентам прописывали стрихнин (яд) для укрепления мышц в голосовых связках. Когда один из ведущих баритонов Европы, которому сказали, что его голосовые связки слишком растянуты и ослаблены, обратился к Томатису, он решил подвергнуть именитого пациента такому же тесту, как и авиационных рабочих, и обнаружил сходную потерю слуха на частотах около 4000 Гц. Томатис заподозрил, что общепринятая теория о ведущей роли гортани в регуляции певческого голоса ошибочна; он собирался доказать, что главное – это ухо.

Он начал тестировать громкость звука, производимого оперными певцами, пользуясь прибором для измерения в децибелах. Обычно при пении вполсилы певцы выдают от 80 до 90 децибел. В полную силу их голос может достигать 130 или 140 децибел. Томатис вычислил, что если его прибор, расположенный в метре от певца, показывает уровень 130 децибел, то звук внутри черепа певца, напосредственно воздействующий на органы слуха, составляет 150 децибел. (Для сравнения, уровень звука турбореактивного двигателя Caravelle, который он замерял на работе в авиации, составлял 132 децибел.) Из-за интенсивности звука на определенных частотах, проникавших в черепную коробку, певцы оглушали сами себя; в результате они плохо пели потому, что плохо слышали, что поют.

В конце 1940-х годов Томатис продолжал развенчивать традиционное убеждение в том, что гортань является главным органом для пения. Он показал, что вопреки общепринятому мнению, гортань певцов басового тембра не превосходит в размерах гортань певцов с более высоким голосом. Люди устроены не так, как органные трубы, где трубки большего размера выдают более низкие звуки. Мощные теноры поют на частотах от 8000 до 4000 Гц, но то же самое делают баритоны и басы; единственное отличие состоит в том, что они могут добавлять более низкие ноты, потому что слышат их. Подводя итоги своих наблюдений, он отпустил замечание «человек поет то, что слышит его ухо», чем навлек на себя множество насмешек.

Но когда ученые в Сорбонне представили его эксперименты Национальной медицинской академии и французской Академии наук, то они пришли к выводу, что «голос может содержать только те частоты, которые слышит ухо». Эта концепция получила название «эффект Томатиса» и стала первым из его будущих законов.

Его следующим проектом был поиск различия между «хорошими» и «плохими» певческими голосами («хорошие» были общепризнанными великими певцами того времени). Он соорудил прибор, который назвал частотным анализатором звуковых колебаний, показывавший все частотные составляющие в голосе человека. Пользуясь этим прибором при прослушивании певцов, он совершил открытия, которые легли в основу программы лечения детей с расстройствами слуха и речи.

Проект имел необычное начало. Когда Томатис работал с оперными певцами, он собрал все записи, которые смог найти, – старые восковые цилиндры для фонографов, граммофонные пластинки, записи и фонограммы величайшего оперного певца Энрико Карузо, умершего в 1921 году. Он подробно изучил их на частотном анализаторе, ожидая обнаружить, что певческий голос Карузо мог достигать верхнего предела способностей человеческого голоса, который может издавать звуки частотой до 15 000 Гц. К своему изумлению, Томатис убедился, что голос Карузо достигал лишь 8000 Гц. (Правда, впоследствии он обнаружил, что голоса большинства великих теноров достигали лишь 7000 Гц.) Звучание голоса Карузо можно было разделить на два периода. Первый продолжался с 1896 по 1902 год, когда он был очень чистым; второй период был «театрально-великолепным», когда его голос стал еще более эффектным; этот период продолжался с 1903 года до тяжелой болезни певца. Томатис обнаружил, что во втором периоде голос Карузо был объективно менее богатым

в смысле частотного диапазона и утратил весь диапазон частот ниже 2000 Гц. Он предположил, что в это время Карузо уже не мог хорошо слышать низкие частоты[277].