Мудрая змея Матильды Кшесинской

М.К., конечно, понимала, что меч бракосочетания цесаревича висит над ее счастьем и рано или поздно упадет. Она могла сколько угодно тешиться подарками Ники и других поклонников, есть хоть с утра до вечера свой любимый шоколад «Версаль» с орешками, ласкаться со своим венценосным любовником и откровенно топтать сердце великого князя Сергея Михайловича, однако, сколько веревочке ни виться, конец будет. Наконец слухи о сватовстве к Алисе Гессенской перестали быть слухами и стали суровой правдой.

– Мой брак и наша разлука неизбежны, – сказал ей тогда наследник. – Я знаю, ты любишь меня, и ты дорога мне необычайно. Я вечно буду помнить о тебе и любить тебя. Но наша связь будет прервана в тот миг, когда я получу от Аликс согласие. Я не смогу обманывать ее. Я не смогу обманывать женщину, на которой буду женат. И ты должна знать, что я все расскажу ей о наших отношениях.

Маля смотрела на него неподвижным и спокойным взором. Ей была непонятна эта всеподавляющая честность. Она уже достаточно хорошо знала мир отношений, чтобы понимать: этот мир зиждется на лжи, но по большей части это ложь во спасение. Если лжи не будет, многие семьи распадутся, и сотни людей окажутся несчастными. Глупец тот, кто жаждет узнать правду, а кто способен закрыть глаза на очевидное, мудр, хоть и слеп.

А еще Маля подумала, что Господь распорядился более чем милосердно, даровав людям неведение относительно грядущего. Каждый знает, что смертен, но смертный час прикрыт щадящей завесой неизвестности. Кара для преступников не столько в том, что они будут казнены. Приговор уже приводится в исполнение в тот миг, когда становится известно, что он не подлежит обжалованию, а главное – когда преступники узнают неотвратимую дату казни.

Она знала, что Ники должен жениться. Она даже ревновала его к далекой гессенской принцессе. И все же в сердце жила надежда на невозможность, неосуществимость этого брака. Она не мыслила себе жизни без Ники, и он это понимал. Но вот пришел любимый и сообщил, что она, маленькая балерина, всего лишь игрушка его высочества, временная жена, совершенно как бедняжка Чио-чио-сан в опере «Мадам Баттерфляй». Кункубина, кажется, так это называется? Она обречена на временное существование, и ее возлюбленный будет делать все, чтобы ускорить разлуку. Теперь она должна жить с этой мыслью. Не добрее ли было бы с его стороны вовсе обходить молчанием свое желание непременно и как можно скорее жениться на Аликс Гессенской?

«Мы с ним совсем разные, – с тоской подумала Маля. – Мы подходим друг другу только в те мгновения, когда сливается наша плоть. А душой и умом мы порознь».

– Конечно, – шепнула она ласково, – я понимаю, ты не можешь ей лгать, не должен. Это так благородно! Это так прекрасно!

Его глаза потемнели от нежности, и он заключил Малю в объятия.

Отвечая на его поцелуи, лаская его, она с трудом подавляла печальную усмешку при мысли, что играет для Ники ту же роль, какую играл для нее Сергей. Она всего лишь репетиционная площадка для будущей роли великого любовника, которую сыграет Ники перед Аликс. Она черновик той поэмы любви, которую он создаст для нее. Будет ли Аликс признательна за это маленькой балерине, которая научила ее мужа искусству любить?

Но нет, она прекрасно понимала, что будущая императрица никогда не простит М.К., что та была любовницей Николая. Аликс тоже будет считать, что Ники избыточно, ненужно честен. Когда он откроет ей правду о своих отношениях с Малей, та сочтет, что вполне могла обойтись без этой горькой и обидной правды. Она будет необычайно счастлива в супружеской жизни с Ники, но вечно будет проклинать маленькую балерину, которая научила ее мужа искусству любви. Своей вымученной честностью Ники превратил жизнь двух любящих его женщин в подобие ада. Балерина будет всегда видеть его третьим в постели, с каким бы мужчиной она ни предавалась страсти, но и императрица всегда будет видеть ее третьей в своей супружеской постели.

7 апреля 1894 года было объявлено о помолвке русского наследника и гессенской принцессы.

Помню, в каком состоянии находилась М.К., когда рассказывала – только рассказывала! – об этом времени своей жизни. Конечно, ей, актрисе, всегда была присуща несколько избыточная эмоциональность. но нет сомнения, что даже через много лет эти воспоминания причиняли ей ужасные страдания. Она не оправдывала себя в том, что написала несколько анонимных писем в Кобург Аликс, в которых порочила Ники. Она взывала к моему пониманию – наверное, ей это было необходимо.

Насколько было известно М.К., письма дошли до Аликс, та начала их читать, потом сразу передала стоящему рядом жениху и залилась слезами. Стоило немалого труда ее успокоить. он дал клятву, что страницы, связанные с М.К., не просто перечеркнуты, но вообще вырваны из его жизни.

Цесаревич не лукавил – он в самом деле решил прервать все отношения с любовницей. Вернувшись из Кобурга, он просил Малю назначить ему последнее свидание. Они условились встретиться на Волконском шоссе, у сенного сарая, который стоял несколько в стороне.