Муки Галилея

— И снова родное сердцу прозвище! Как давно я его не слышал!

— Я узнал о нём семнадцать лет назад. Мне о нём рассказали, когда я принимал участие в вашем эксперименте.

— Надо же. Семнадцать лет!

— Сэнсэй, прошу вас, сдайтесь! — сказал Юкава. — Я не могу обещать, что, если вы сейчас сами признаетесь в совершении преступления, юридически это будет считаться явкой с повинной. Но для полиции вы вне подозрений. Расскажите всё, и я уверен — суд сочтёт это смягчающим обстоятельством. Не откажитесь исполнить мою просьбу!

В этот миг улыбка на лице Томонаги погасла. Черты застыли, словно бесстрастная маска театра Но[7]. Взгляд, изучавший Юкаву, стал холодным.

— Для столь тяжёлых обвинений у тебя должны быть основания.

— Я проанализировал осколки оконного стекла.

— Осколки стекла?.. И что же?

— Изучив поверхность излома на каждом из них, я провёл компьютерный анализ. По результатам стало очевидно, что силу, разбившую окно, приложили не снаружи, а изнутри комнаты. Для справки добавлю, что внешнюю и внутреннюю поверхность стекла я различал по налипшей никотиновой смоле.

— И что? Если стекло разбили изнутри, значит, преступник — я?

— Его не просто разбили — его пробило насквозь нечто, двигавшееся с чрезвычайно высокой скоростью. Из-за ударного воздействия трещины распространились по всей поверхности, и потому стекло распалось на осколки. Отсюда следует предположить, что это «нечто» заодно пронзило господина Кунихиро. То, что полиция приняла за японский меч, на деле оказывается сверхскоростным летающим лезвием. И создать такое мог только Кудесник Металла.

Речь Юкавы потрясла Каору. Её так и подмывало открыть свой блокнот для заметок. Но на самом деле Юкава ясно попросил не вести никаких записей о сегодняшнем разговоре.

— Если вы не явитесь с повинной, вместо вас рассказать полиции всю правду придётся мне. Мне же придётся поставить подтверждающий мои слова эксперимент. Прошу вас, сэнсэй, не заставляйте меня этого делать. — Юкава говорил своим привычным, равнодушным тоном, но сейчас в голосе будто бы звучала отчаянная мольба.

И всё же Томонага медленно покачал головой:

— Ничем не могу помочь. Я не убивал своего сына. Преступление совершил кто-то другой. Кто-то, у кого есть японский меч.

— Сэнсэй…

— Уйди, пожалуйста. Мне недосуг выслушивать твои бредни.

— Почему, сэнсэй? Вы же собирались сдаться!

— Что, никак не уймёшься?.. Госпожа следователь, вот скажите: если гостя просят уйти, а он не уходит, что тогда делать? Под какую статью это подпадает?

Вопрос Томонаги привёл Каору в замешательство. Она лишь молча смотрела в спину Юкаве.

— Мне вас ничем не переубедить? — ещё раз спросил он.

— По-твоему, мне настолько нечем заняться, что я с охотой стану обсуждать любую околесицу? — Голос Томонаги погрубел.

Юкава поднялся:

— Я вас понял. Мои извинения. — Он повернулся к Каору. — Идём.

— Вы считаете, это правильно?

— Ничего не поделаешь. Похоже, я неверно истолковал ситуацию.

— Провожать не стану, — сказал Томонага. — Входную дверь можете не запирать.

Юкава поклонился и направился к выходу.

13

Щёлкнув несколько раз одноразовой электрической зажигалкой, Кусанаги наконец раскурил сигарету. Дул лёгкий ветерок, не способный даже приподнять полы пальто.

— Нам же сказали: «Никакого огня»! — указала Каору.

— Так это там, возле установки. Не учи учёного. — Кусанаги выдохнул дым и посмотрел куда-то вдаль.

Посреди зарослей травы было сложено некое подобие подмостков. Вокруг них над чем-то сосредоточенно работали сотрудники отдела криминалистики. Возле подмостков Юкава что-то обсуждал с Оомити.

— Кусанаги! — позвал физик.

— Видите, заметили!

— Зануды… — поморщился Кусанаги и затушил сигарету в карманной пепельнице.

Юкава поманил их рукой. Следователи подошли ближе.

— Вот, посмотрите.

Он протянул им плоскую коробку со стороной около десяти сантиметров. В ней покоилась металлическая пластина, по форме напоминающая продолговатое сердечко.

— Что это? — спросил Кусанаги.

— Пластина из нержавеющей стали. Толщина неоднородная, местами тоньше, местами толще, но в среднем около миллиметра. Почему так — объясню позже. С обратной стороны пластины нанесено пастообразное взрывчатое вещество. Поверх него, в свою очередь, прикреплён беспроводной детонатор.

— Опасная штука!

— Потому я и сказал: «Никакого огня». Воздержись, пожалуйста, от курения.

Кусанаги скривил губы и вздёрнул бровь.

— Считайте, что подмостки — это книжный шкаф из флигеля Томонаги. Согласно схеме, окно находилось от него в пяти метрах.

Там, куда указал Юкава, стоял застеклённый макет окна. За ним, наваленные один на другой, лежали мешки с песком. А перед ним, на подставке, разместилось нечто квадратное, завёрнутое в ткань.

— А это что? — поинтересовался Кусанаги, и ему ответил Оомити:

— Часть свиной туши. Нам надо проверить проникающую способность. А на людях такой эксперимент проводить нельзя.

— Да уж.

Юкава поставил коробку в центре подмостков так, чтобы она была направлена на оконное стекло. Тщательно отрегулировал её положение.

— Подготовка завершена. Отходим.