Муки науки. Ученый и власть, ученый и деньги, ученый и мораль

«Российская империя повторяла путь Империи Византийской», – с восторгом пишет Михалков. Ему, как и клерикальным авторам недавней киноэпопеи о разгроме либералов в Византии, очень бы хотелось, чтобы это было так. Но это не так. Точнее, так лишь отчасти: российская императорская власть действительно порою вдохновлялась традициями Византии, а в русском гражданском обществе термин «византийский» всегда был синонимом не только застоя и реакции, но и интриганства, подсиживания, подковерной возни. Да стоило бы вспомнить конец Византии (впрочем, и конец российской империи с ее византийскими традициями).

Еще одна историческая цитата: «Митрополит Филарет (Дроздов), автор Манифеста 1861 года, освободившего крестьянство России от многовековой крепостной зависимости, является ярким примером церковного деятеля просвещенно-консервативного направления

». Может быть, стоило бы тут отметить, что освобождение было без земли, то есть что оно оставило крестьян в экономической зависимости от помещиков? Что это вызвало мятежи и восстания крестьян? И что в конечном счете это и привело к победе большевиков в революции?

Михалков далее повествует: «В 1914 году, защищая православную Сербию, Россия вступила в Мировую войну». Историки же полагают, что это было только поводом, а причины вступления России в войну были гораздо более сложными и противоречия интересов ее правящих классов с властями Германии и Австро-Венгрии были гораздо более многообразны.

Советскую власть Михалков изображает ностальгически. В советской России, по Михалкову, были «побеждены нищета, болезни и голод

». Если они существовали в царской России, то откуда они взялись в идеальной симфонии православия и имперской власти с византийскими традициями, а если они возникли в советское время, то, наверно, не так уж была хороша советская власть? Да и справилась она с голодом очень поздно и очень не до конца. Вспомним «колбасные электрички» из столицы в разные соседние области.

О распаде Советского Союза Михалков пишет: «Это была геополитическая революция». Путин выражался прямее: «геополитическая катастрофа

». Если это замаскированный плагиат, то он не удался: сразу видно, откуда ноги растут.

3. Русская идея. «В итоге

, – заключает свой пробег по русской истории Михалков, – мы вступили в XXI век, проживая уже не в „Святой Руси“ и не в „Великой России“». Он констатирует этот факт как нечто сатанинское и страшное. Между тем все империи распадаются. Распалась Священная Римская империя, Британская империя, Французская, Датская, Испанская, Голландская, Османская, империя Габсбургов… Видимо, пришло время и Российской империи разделить судьбу своих соседей. Распад начался в 1917 году, и еще вопрос, завершился ли в 1991-м. Суть не в том, удастся ли задержать этот распад (если не понять его причины, то явно не удастся), а в том, чтобы он произошел как можно более цивилизованно, без кровопролитий, и чтобы после распада русским людям было так же удобно жить, как англичанам в Англии, датчанам в Дании, голландцам в Голландии и так далее. Вот в чем вопрос. На мой взгляд, это и есть сейчас насущная национальная идея России. Не стремиться к руководству другими народами, а заботиться о приумножении богатств и благоустройстве своей страны. Не думать о ее исключительности (это утешение отстающих), а учиться у тех, кто успел больше.

Михалков решительно отказывается «верить сказкам о чудесах рыночной экономики». Сказкам я бы тоже не хотел верить. Но я вспоминаю, как советские женщины, приехавшие впервые в европейские страны с рыночной экономикой, падали в обморок при виде изобилия, обнаруженного в западных универмагах. Было такое. И главное – зарплаты там и сейчас в десятки раз превышают наши (правда, не Вашу, Никита Сергеевич, и не семейства бывшего мэра Москвы). Это же не сказки. Это жизнь.