МУОС

Фашисты подняли свои арбалеты и выстрелили. Веер арбалетных стрел медленно приближался к уновцам и ходокам. Страха не было. Радист, не глядя на Светлану сделал шаг в сторону, чтобы заслонить её собой и сразу же нажал спусковой крючок своего автомата, наведя его прямо в строй фашистов. Спецназовцы тоже стреляли, но пули, словно заколдованные, очень медленно вылетали из стволов. Их даже было вижно – продолговатые обрубки свинца плавно по прямой летевшие к фашистам.

Пятеро ходоков бросились вперёд, на ходу отбрасывая уже разряженные арбалеты и выхватывая мечи из ножен. Они бежали чуть медленней пуль. Первые пули со стволов спецназовцев достигли строя фашистов. Фашисты, убитые и раненные, падали на платформу, истекая кровью.

Ходоки врубились в поредевший строй фашистов, умело, но медленно нанося удары мечами. Остававшиеся в строю фашисты спокойно перезаряжали арбалеты. Они синхронно взвели их и расстреляли в упор ходоков.

Дехтер надрывным голосом прокричал: «Назад!». Это прозвучало, как шепот, но ходоки и спецназовцы начали отступать во мрак туннеля. Патроны в автомате Радиста закончились. Его щеку обдало жарким воздухом, и тут же он увидел медленно уплывающую вперёд и оставляющую шлейф дыма гранату – последнюю гранату в их гранатомёте. Фашисты уже сделали третий залп и новый шлейф арбалетных стрел приблизился к ним. Дехтер повернулся, чтобы увидеть, где Светлана с ребенком. В этот момент он увидел грантомётчика, который опускал после выстрела с плеча свой гранатомет. В грудь бойца медленно и беззвучно вошло одна за другой три стрелы, потом ещё одна воткнулась ему в живот. Также медленно, словно скальпель хирурга, что-то вспороло спину Радиста.

Резкая боль разлилась от шеи до поясницы. Ноги подкосились, но он, стиснув зубы, заставил себя идти. Он чувствовал тяжесть торчавшего в спине предмета, излучавшего в его тело ядовитую боль. Силы его покидали. Как во сне он наблюдал за товарищами: уновцами и ходоками. И те и другие делали беспорядочные беззвучные выстрелы в сторону фашистов. Видел смятение на их лицах. Где же Светлана? Вот она – уносит на руках Майку. Он видел только её голову и голову девочки – несколько спецназовцев и ходоков, сомкнувшись, сделали живую стену, не позволявшую фашистам застрелить девочку. Молодцы ребята! Но почему они так встревожено оглядываются назад?

Радист, превозмогая себя, обернулся. Казалось, что они уже отступали целую вечность, а на самом деле отошли вглубь Большого Прохода всего метров на тридцать. На фоне зева ворот Октябрьской стоял стройный ряд фашистов. Были видны только их силуэты. Их было не больше двадцати, но они уже целили свои арбалеты. Неслышный спуск пружинных механизмов и снова стрелы, как ненасытные насекомые, летят в сторону партизан и москвичей.

Прошла ещё одна вечность и одна из стрел с хрустом вошла в левое плечё Радиста. Рука онемела. Жаль, что не в голову, подумал Радист, зачем мне эти мучения. Сил идти уже не было, он стал оседать на колени. Вспышка. «Молодцы, мужики, метко гранату бросили», – уже как отдельно от себя подумал Радист. Со стороны станции остался один фашист. Его не было видно, но Радист, почему-то, понял, что это тот офицер – командир Октябрьцев, которого он видел на самой станции. Офицер смеялся и говорил:

– У нас есть секретное оружие!!

Радист ещё раз повернул голову и увидел Светлану. Она была цела и невредима, хотя прикрывавшие её воины корчились, пронзенные стрелами. На руках она держала Майку, которая всё также невинно уткнулась лицом ей в шею. Девочка подняла голову – это была не Майка. Это была та смуглянка, которую оперировала её мать много лет назад и много километров отсюда. Девочка, смеясь, сняла с себя верх черепа и он увидел её пульсирующий мозг. Смуглянка вцепилась зубами в шею Светланы, та спокойно, заботливо поставила девочку на землю и упала рядом. Смуглянка приближалась к нему, она тянула к Радисту свои сильные руки. Радист повернул голову в сторону Октябрьской и увидел целую толпу таких же смуглянок с оголенными пульсирующими мозгами, которые со смехом шли ему навстречу.

Из мрака туннеля вышел Ментал. Радист с раздражением подумал: «Доходяжный головастик, что ты тут можешь сделать». Ментал поднял руки и смуглянки стали шипеть, неестественно дергаться, а потом рассеялись, словно туман. Радист потерял сознание.

Когда Радист пришёл в себя, он сидел в Большом Проходе, откинувшись спиной к стене туннеля. В спине и плече саднило, но боль была не мучительной. Обе дрезины стояли, но людей возле них было поменьше, человек десять. Может остальные пошли на разведку? Рядом с ним сидела Светлана, растирая ему руками уши; рядом Майка с детским любопытством вглядывалась в лицо Радиста.

Около дрезин взад и вперёд ходили Дехтер и Митяй. Они кого-то звали, растерянно называя имена. Люди двигались нормально, слышимость была отличная.

Радист спросил у Светланы:

– Мы отбились от фашистов?

– От кого? От диггеров?

– От фашистов?

– Бедняга… Здорово тебя диггер топором порубал…

Услышав этот разговор, рядом остановился Дехтер. Он спросил: