Читаем МВА за 10 дней. Самое важное из программ ведущих бизнес-школ мира полностью

Допущение о постоянной скорости обращения выглядит удобным с точки зрения уравнения количественной теории. Когда скорость обращения постоянна, предложение денег становится единственным показателем роста экономики. Кейнсианцы находят такое предположение нелепым. Они считают, что в разные периоды времени в зависимости от господствующих настроений страха или эйфории скорость обращения меняется. К примеру, в период спада граждане стараются перевести в сбережения все, что могут, опасаясь, что следующая зарплата может оказаться последней.

На основании уравнения вы можете сделать вывод, что, запустив печатный станок, государство ускорит рост экономики. Так ли это? Номинальный ВНП поднимется на новые высоты, но после внесения поправки на инфляцию может оказаться, что реальный ВНП остался прежним или даже уменьшился.

Более всего монетаристов заботит изменение уровня цен, то есть инфляция. Если деньги вследствие роста цен обесцениваются, то уменьшится реальная стоимость выпускаемого продукта. Фокус в том, чтобы мудрецы из Вашингтона увеличивали предложение денег ровно настолько, сколько нужно для экономического роста при низкой инфляции.

Кейнсианцы согласны на инфляцию, поскольку исследование Э. Филлипса из Лондонской школы экономики утверждает: при росте инфляции безработица снижается. Зависимость между инфляцией и безработицей отображается в виде кривой Филлипса. Монетаристы ее не признают. Они уверены, что безработицу можно сократить и при низкой инфляции. История США показывает, что верна кейнсианская зависимость. Это очень наглядно проявилось между 1950 и 1985 гг., но после 1985 г. эта зависимость уже не так однозначно подтверждается.


Инструменты денежно-кредитной политики

. Я уже говорил, что предложением денег можно манипулировать. Группа из семи человек, назначаемых президентом, составляет Совет управляющих Федеральной резервной системы (ФРС) в Вашингтоне. ФРС имеет в своем распоряжении три инструмента для денежно-кредитного регулирования экономики.

Изменение учетной ставки. Банки заимствуют деньги у ФРС по учетной ставке и выдают кредиты своим клиентам по более высоким ставкам. Если учетная ставка снижается, то разность между банковским ссудным процентом и расходами банков по обслуживанию кредита ФРС увеличивается. Это в свою очередь побуждает банки выдавать больше ссуд предприятиям, а также частным лицам на приобретение жилья, автомобилей и кредитных карточек. Со своих лучших клиентов банки взимают самый низкий ссудный процент, прайм-рейт

. С ростом количества ссуд увеличивается предложение денег в экономике, проявляется умноженное воздействие. После 11 сентября 2001 г. ФРС понизила ставку до 1 %, чтобы не допустить возможной после такой катастрофы рецессии, а после кризиса 2008 г. ставка упала до нуля.

Торговые операции с государственными ценными бумагами. Фактически, ФРС торгует государственными ценными бумагами на финансовых рынках. Она покупает и продает государственные казначейские облигации. Иными словами, ФРС осуществляет операции на открытом рынке. Когда ФРС покупает у населения государственные ценные бумаги, граждане, продающие ценные бумаги, получают на руки дополнительные денежные средства: предложение денег увеличивается. Это количественное смягчение.

Помимо беспрецедентного понижения ставки почти до нуля, ФРС в период с 2008 по 2010 г. еще и скупила более $2 трлн государственного долга, стремясь вывести страну из рецессии. Когда эти ценные бумаги покупают у ФРС инвесторы, запасы наличности у последних сокращаются; предложение денег уменьшается.

Изменение резервных требований для финансовых учреждений. ФРС требует, чтобы такие финансовые учреждения, как банки и брокерские фирмы, резервировали определенную процентную долю денег, депонированных клиентами. Такие отложенные наличные средства называются резервом. Выполнение резервных требований необходимо, так как дает банкам возможность осуществлять текущие операции и выдавать деньги вкладчикам, которые пожелают закрыть счет. Резерв – это мера безопасности. Остальную часть вкладов ссужают клиентам банков. Когда ФРС требует увеличить резервы, банки теряют возможность ссужать много денег и предложение денег в экономике уменьшается.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Knowledge And Decisions
Knowledge And Decisions

With a new preface by the author, this reissue of Thomas Sowell's classic study of decision making updates his seminal work in the context of The Vision of the Anointed. Sowell, one of America's most celebrated public intellectuals, describes in concrete detail how knowledge is shared and disseminated throughout modern society. He warns that society suffers from an ever-widening gap between firsthand knowledge and decision making — a gap that threatens not only our economic and political efficiency, but our very freedom because actual knowledge gets replaced by assumptions based on an abstract and elitist social vision of what ought to be.Knowledge and Decisions, a winner of the 1980 Law and Economics Center Prize, was heralded as a "landmark work" and selected for this prize "because of its cogent contribution to our understanding of the differences between the market process and the process of government." In announcing the award, the center acclaimed Sowell, whose "contribution to our understanding of the process of regulation alone would make the book important, but in reemphasizing the diversity and efficiency that the market makes possible, [his] work goes deeper and becomes even more significant.""In a wholly original manner [Sowell] succeeds in translating abstract and theoretical argument into a highly concrete and realistic discussion of the central problems of contemporary economic policy."— F. A. Hayek"This is a brilliant book. Sowell illuminates how every society operates. In the process he also shows how the performance of our own society can be improved."— Milton FreidmanThomas Sowell is a senior fellow at Stanford University's Hoover Institution. He writes a biweekly column in Forbes magazine and a nationally syndicated newspaper column.

Thomas Sowell

Экономика / Научная литература / Обществознание, социология / Политика / Философия
500 дней
500 дней

«Независимая газета», 13 февраля 1992 года:Если бы все произошло так, как оно не могло произойти по множеству объективных обстоятельств, рассуждать о которых сегодня уже не актуально, 13 февраля закончило бы отсчет [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html). То незавидное состояние, в котором находится сегодня бывшая советская экономика, как бы ни ссылались на «объективные процессы», является заслугой многих ныне действующих политических лидеров, так или иначе принявших полтора года назад участие в похоронах «программы Явлинского».Полтора года назад Горбачев «заказал» финансовую стабилизацию. [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), по сути, и была той же стандартной программой экономической стабилизация, плохо ли, хорошо ли приспособленной к нашим конкретным условиям. Ее отличие от нынешней хаотической российской стабилизации в том, что она в принципе была приемлема для конкретных условий того времени. То есть в распоряжении государства находились все механизмы макроэкополитического   регулированяя,   которыми сейчас, по его собственным неоднократным   заявлениям, не располагает нынешнее российское правительство. Вопрос в том, какую роль сыграли сами российские лидеры, чтобы эти рычаги - контроль над территорией, денежной массой, единой банковской системой и т.д.- оказались вырванными из рук любого конструктивного реформатора.Полтора года назад, проваливая программу, подготовленную с их санкции, Горбачев и Ельцин соревновались в том, на кого перекинуть ответственность за ее будущий провал. О том, что ни один из них не собирался ей следовать, свидетельствовали все их практические действия. Горбачев, в руках которого тогда находилась не только ядерная, но и экономическая «кнопка», и принял последнее решение. И, как обычно оказался  крайним, отдав себя на политическое съедение демократам.Ельцин, санкционируя популистскую экономическую политику, разваливавшую финансовую систему страны, объявил отсчет "дней" - появилась даже соответствующая заставка на ТВ. Отставка Явлинского, кроме всего прочего, была единственной возможностью прекратить этот балаган и  сохранить не только свой собственный авторитет, но и авторитет определенной экономической философии.Программа [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) оказалась   не только популярным учебником нормальной экономической логики. Она в первую очередь определила начало новой  для советского менталитета политики. Григорий Явлинский первым разделил имидж самостоятельного политика и административный пост, первый деятель постсоветской эпохи, который сделал себя сам. Никто .не «доставал его из мешка», как Горбачев «достал» в свое время Ельцина, Щербицкий - своего идеолога Кравчука, Ельцин -Хасбулатова, Бурбулиса и Руцкого, Бурбулис - Гайдара   и т. д. (Кстати, ничего зазорного в нашей политической реальности в том, что тебя «достали из мешка», нет, раз доставши, не всякого в этот мешок засунешь.)Явлинский и его команда не подстраивались под того или иного политического деятеля, они формировали по своей инициативе политическую  реальность, точно используя созревшие обстоятельства. Ни [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), ни [«Согласие на шанс»](http://www.yabloko.ru/Publ/Soglas/shans.html) не реализовались в жизнь, однако два созданных ими «летних перемирия» между Горбачевым и Ельциным стали существеннейшими элементами политической истории, то есть в конечном итоге относительно мягкой   политической  эволюции. Именно этой попытке обеспечить возможно мягкую и наименее болезненную политическую эволюцию  вынужден был посвятить себя Явлинский, составляя «Экономический договор» и конструируя договорный процесс между   недоговороспособными республиканскими лидерами. Явлинский пошел в мертворожденный МЭK, работал там на общественных началах, не получая зарплаты, не для того чтобы разыграть союзную политическую карту, а потому что политические игры на вершине нового российского Олимпа считал менее значительным занятием, чем обеспечение экономических условий для реформ.После августа Явлинский не потому не стал премьером, что экономические взгляды Гайдара оказались президенту ближе или профессиональнее; не думаю, что у кого-то возникнут подозрения,  что Ельцин способен задаваться такими вопросами. В представлении российских лидеров Явлинский никогда не был конкурентом Гайдару. Он мог быть конкурентом Бурбулису. То есть Явлинский, который «много себе позволяет», мог бы быть лидером политическим ответственного и самостоятельного правительства, формирование которого не может позволить себе российский президент Ельцин.[«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) завершились. А судьба экономической реформы по-прежнему находится в капризных и неуклюжих руках политиков, готовых пожертвовать экономической и политической стратегией ради суетных интересов политической популярности.

Григорий Алексеевич Явлинский , Станислав Сергеевич Шаталин

Экономика
Экономика добра и зла
Экономика добра и зла

«Экономика добра и зла» — результат размышлений Томаша Седлачека о том, как менялись представления человека о мире с экономической точки зрения. Автор предлагает взглянуть на экономику не как на строгую научную дисциплину, а как на культурное явление, продукт нашей цивилизации. Он обращается к важнейшим историческим источникам и трудам великих мыслителей: от шумерского эпоса и Ветхого Завета до древнегреческой и христианской литературы, от Рене Декарта и Адама Смита до современной эпохи постмодернизма, чтобы показать развитие экономического мировоззрения. В своем исследовании Седлачек применил междисциплинарный подход, убеждая читателя в том, что понятия и концепции, которыми оперирует экономика, лежат за пределами ее дисциплины. Таким образом, Седлачек рассматривает вопросы метаэкономики, которые непосредственно связаны с историей, философией, антропологией, социологией и культурологией. Проделанная автором «деконструкция» истории экономики дала понять, что экономика, по сути, занимается вопросами добра и зла.

Томаш Седлачек

Экономика