Читаем МВА за 10 дней. Самое важное из программ ведущих бизнес-школ мира полностью

Стратегия торговли опционами и хеджирование. Опционы являются высокорисковыми инвестициями, однако уровень риска можно снизить посредством хеджирования. Хеджирование – это покупка опциона для компенсации возможного снижения стоимости уже сделанных инвестиций. Подобно другим опционам, хеджирование можно применять к самым разным финансовым активам. Предположим, что не склонный к риску инвестор мистер Тр. Заец обладает все теми же акциями Wal-Mart, котируемыми по $54, но в связи с риском понижения хочет застраховаться от потерь. Он мог бы за $1 купить в июне 2011 г. трехмесячный опцион «пут» по страйк-цене $50. Такой опцион служил бы гарантией, что в следующие три месяца мистер Заец сможет продать свои акции Wal-Mart как минимум за $50. Человек, подписавший этот опцион, считал, что риск такого снижения курса незначителен, и с удовольствием взял опционную премию $1, полагая, что мистер Заец этим опционом не воспользуется.

Если бы курс акций Wal-Mart снизился до $40, страйк-цена по опциону «пут», обошедшемуся в $1, вырастет до $10 на дату истечения. Продавцу опциона придется платить. Что до мистера Заеца, $10 прибыли отчасти компенсирует убыток в $14 по опциону «колл». Именно поэтому многие игроки рассматривают рынок опционов как способ перекладывать риск с одного инвестора на другого.

Брокеры и управляющие инвестициями прибегают ко многим другим стратегиям помимо простого хеджирования. Хитроумные инвесторы составляют разнообразные комбинации из акций и опционов: спреды, спреды-бабочки, кондоры, двойные спреды и коробки.

Помимо покупки опционов «пут», инвестор может играть на понижение,

если ставит на то, что стоимость акций упадет. При такой транзакции акция берется взаймы для перепродажи, но с расчетом выкупить ее обратно впоследствии по более низкой цене. И так же, как в торговле опционами, «короткая» продажа может быть частью стратегии хеджирования.

Подробнее о деривативах

Деривативы – финансовые инструменты, ценность которых зависит от других активов и переменных. Помимо опционов к числу самых популярных производных финансовых инструментов относятся фьючерсы и свопы

. Деривативы могут быть привязаны к таким активам, как акции, товары, валюта или процентная ставка. В них могут включаться непродажные элементы, как кредитоспособность или даже погода. С изменением цены основного актива пропорционально меняется и цена дериватива. Как с опционами, инвестор может либо хеджировать риск (мы описали это на примере акций Wal-Mart), либо поставить на изменение цены основного актива.

Фьючерсы представляют собой контракт на продажу товаров (золота, нефти, зерновых) или финансовых инструментов (например, индекса S&P 500) в установленный срок в будущем. В назначенный срок контракт оплачивается либо наличными, либо поставкой товара, в зависимости от условий контракта. Если меняется цена актива, меняется и цена фьючерса. Фьючерсы бывают очень рискованными, поскольку в них используются большие заемные средства. Фьючерсный контракт зачастую предоставляет инвестору контроль над активами, в 20 раз превышающими вложенную им сумму – маржинальный счет, который поверяется рынком ежедневно. Если цена актива упадет, инвестору в этот день придется уплатить большую маржу.

Используя свопы,

финансовый институт страхует риски изменения стоимости актива, перелагая их за определенную цену на инвестора или на другой институт. Чаще всего с помощью свопов страхуют повышение процентной ставки и невыплату по облигациям. Покупателям свопов не обязательно владеть первичной ценной бумагой, они могут просто поставить на вероятность неблагоприятных событий.

Финансовый кризис 2008 г. был вызван коллапсом рынка недвижимости, но именно деривативы превратили кризис в катастрофу. Крупные организации, в том числе гигант страхования AIG, стали продавать свопы на дефолт по кредиту (CDS) инвесторам, которые на случай дефолта страховали накапливавшийся долг по закладным на недвижимость в виде обеспеченных ипотеками облигаций. Вероятность большого количества банкротств нарастала, соответственно, для покрытия рисков возрастала и цена свопов, и AIG задолжала покупателям свопов сотни миллиардов долларов. Когда компания продавала обеспеченные ипотеками облигации, она полагала вероятность широкомасштабного дефолта по закладным низкой и потому очень мало брала за страховые контракты-свопы. Инвесторы, предполагавшие худшее, активно раскупали недорогие свопы на дефолт по кредиту. В итоге правительство вынуждено было перенять в 2008 г. управление AIG. У эпитета «токсичный» появилось еще одно значение – применительно к закладным.

Финансовое управление

Перейти на страницу:

Похожие книги

Knowledge And Decisions
Knowledge And Decisions

With a new preface by the author, this reissue of Thomas Sowell's classic study of decision making updates his seminal work in the context of The Vision of the Anointed. Sowell, one of America's most celebrated public intellectuals, describes in concrete detail how knowledge is shared and disseminated throughout modern society. He warns that society suffers from an ever-widening gap between firsthand knowledge and decision making — a gap that threatens not only our economic and political efficiency, but our very freedom because actual knowledge gets replaced by assumptions based on an abstract and elitist social vision of what ought to be.Knowledge and Decisions, a winner of the 1980 Law and Economics Center Prize, was heralded as a "landmark work" and selected for this prize "because of its cogent contribution to our understanding of the differences between the market process and the process of government." In announcing the award, the center acclaimed Sowell, whose "contribution to our understanding of the process of regulation alone would make the book important, but in reemphasizing the diversity and efficiency that the market makes possible, [his] work goes deeper and becomes even more significant.""In a wholly original manner [Sowell] succeeds in translating abstract and theoretical argument into a highly concrete and realistic discussion of the central problems of contemporary economic policy."— F. A. Hayek"This is a brilliant book. Sowell illuminates how every society operates. In the process he also shows how the performance of our own society can be improved."— Milton FreidmanThomas Sowell is a senior fellow at Stanford University's Hoover Institution. He writes a biweekly column in Forbes magazine and a nationally syndicated newspaper column.

Thomas Sowell

Экономика / Научная литература / Обществознание, социология / Политика / Философия
500 дней
500 дней

«Независимая газета», 13 февраля 1992 года:Если бы все произошло так, как оно не могло произойти по множеству объективных обстоятельств, рассуждать о которых сегодня уже не актуально, 13 февраля закончило бы отсчет [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html). То незавидное состояние, в котором находится сегодня бывшая советская экономика, как бы ни ссылались на «объективные процессы», является заслугой многих ныне действующих политических лидеров, так или иначе принявших полтора года назад участие в похоронах «программы Явлинского».Полтора года назад Горбачев «заказал» финансовую стабилизацию. [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), по сути, и была той же стандартной программой экономической стабилизация, плохо ли, хорошо ли приспособленной к нашим конкретным условиям. Ее отличие от нынешней хаотической российской стабилизации в том, что она в принципе была приемлема для конкретных условий того времени. То есть в распоряжении государства находились все механизмы макроэкополитического   регулированяя,   которыми сейчас, по его собственным неоднократным   заявлениям, не располагает нынешнее российское правительство. Вопрос в том, какую роль сыграли сами российские лидеры, чтобы эти рычаги - контроль над территорией, денежной массой, единой банковской системой и т.д.- оказались вырванными из рук любого конструктивного реформатора.Полтора года назад, проваливая программу, подготовленную с их санкции, Горбачев и Ельцин соревновались в том, на кого перекинуть ответственность за ее будущий провал. О том, что ни один из них не собирался ей следовать, свидетельствовали все их практические действия. Горбачев, в руках которого тогда находилась не только ядерная, но и экономическая «кнопка», и принял последнее решение. И, как обычно оказался  крайним, отдав себя на политическое съедение демократам.Ельцин, санкционируя популистскую экономическую политику, разваливавшую финансовую систему страны, объявил отсчет "дней" - появилась даже соответствующая заставка на ТВ. Отставка Явлинского, кроме всего прочего, была единственной возможностью прекратить этот балаган и  сохранить не только свой собственный авторитет, но и авторитет определенной экономической философии.Программа [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) оказалась   не только популярным учебником нормальной экономической логики. Она в первую очередь определила начало новой  для советского менталитета политики. Григорий Явлинский первым разделил имидж самостоятельного политика и административный пост, первый деятель постсоветской эпохи, который сделал себя сам. Никто .не «доставал его из мешка», как Горбачев «достал» в свое время Ельцина, Щербицкий - своего идеолога Кравчука, Ельцин -Хасбулатова, Бурбулиса и Руцкого, Бурбулис - Гайдара   и т. д. (Кстати, ничего зазорного в нашей политической реальности в том, что тебя «достали из мешка», нет, раз доставши, не всякого в этот мешок засунешь.)Явлинский и его команда не подстраивались под того или иного политического деятеля, они формировали по своей инициативе политическую  реальность, точно используя созревшие обстоятельства. Ни [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), ни [«Согласие на шанс»](http://www.yabloko.ru/Publ/Soglas/shans.html) не реализовались в жизнь, однако два созданных ими «летних перемирия» между Горбачевым и Ельциным стали существеннейшими элементами политической истории, то есть в конечном итоге относительно мягкой   политической  эволюции. Именно этой попытке обеспечить возможно мягкую и наименее болезненную политическую эволюцию  вынужден был посвятить себя Явлинский, составляя «Экономический договор» и конструируя договорный процесс между   недоговороспособными республиканскими лидерами. Явлинский пошел в мертворожденный МЭK, работал там на общественных началах, не получая зарплаты, не для того чтобы разыграть союзную политическую карту, а потому что политические игры на вершине нового российского Олимпа считал менее значительным занятием, чем обеспечение экономических условий для реформ.После августа Явлинский не потому не стал премьером, что экономические взгляды Гайдара оказались президенту ближе или профессиональнее; не думаю, что у кого-то возникнут подозрения,  что Ельцин способен задаваться такими вопросами. В представлении российских лидеров Явлинский никогда не был конкурентом Гайдару. Он мог быть конкурентом Бурбулису. То есть Явлинский, который «много себе позволяет», мог бы быть лидером политическим ответственного и самостоятельного правительства, формирование которого не может позволить себе российский президент Ельцин.[«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) завершились. А судьба экономической реформы по-прежнему находится в капризных и неуклюжих руках политиков, готовых пожертвовать экономической и политической стратегией ради суетных интересов политической популярности.

Григорий Алексеевич Явлинский , Станислав Сергеевич Шаталин

Экономика
Экономика добра и зла
Экономика добра и зла

«Экономика добра и зла» — результат размышлений Томаша Седлачека о том, как менялись представления человека о мире с экономической точки зрения. Автор предлагает взглянуть на экономику не как на строгую научную дисциплину, а как на культурное явление, продукт нашей цивилизации. Он обращается к важнейшим историческим источникам и трудам великих мыслителей: от шумерского эпоса и Ветхого Завета до древнегреческой и христианской литературы, от Рене Декарта и Адама Смита до современной эпохи постмодернизма, чтобы показать развитие экономического мировоззрения. В своем исследовании Седлачек применил междисциплинарный подход, убеждая читателя в том, что понятия и концепции, которыми оперирует экономика, лежат за пределами ее дисциплины. Таким образом, Седлачек рассматривает вопросы метаэкономики, которые непосредственно связаны с историей, философией, антропологией, социологией и культурологией. Проделанная автором «деконструкция» истории экономики дала понять, что экономика, по сути, занимается вопросами добра и зла.

Томаш Седлачек

Экономика