Мы были лжецами

Парень хватается за голову. Мы так и стоим, прислонившись к стене, в темноте.

– Ладно, – наконец прошептал он. – Начнем с того, что ты никогда не встречала мою маму. Ты никогда не была у меня дома.

Это правда. Мы с Гатом виделись только на Бичвуде.

– Тебе кажется, будто ты меня знаешь, Кади, но тебе известен только тот я, который приезжает сюда. А это… это неполная картинка. Ты не видела мою комнату, с окном, выходящим на вентиляционную шахту, мамино карри, друзей из моей школы, наши вечеринки. Ты встречаешься со мной только на острове, где живут только богачи, не считая меня и прислуги. Где все светлокожие, кроме меня, Джинни и Пауло.

– Кто такие Джинни и Пауло?

Гат бьет кулаком по своей ладони.

– Джинни – экономка. Пауло – садовник. Ты не знаешь их имен, хоть они работали здесь каждое лето. Частично об этом я и говорю.

Мое лицо краснеет от стыда.

– Мне жаль.

– Но хочешь ли ты вообще, ну, увидеть картину целиком? – спрашивает Гат. – Можешь ли ты это понять?

– Ты никогда не узнаешь, если не расскажешь мне, – говорю я. – Я давно не слышала от тебя новостей.

– Знаешь, кто я для твоего дедушки? Кем всегда был?

– Кем?

– Хитклиффом. Из «Грозового перевала». Читала?

Я качаю головой.

– Хитклифф – цыганский мальчик, взятый под крылышко знатной семьи Эрншо. Он влюбляется в Кэтрин. Она тоже его любит – тем не менее смешивает парня с грязью из-за его прошлого. Остальные члены семьи с ней солидарны.

– Это вовсе не похоже на мои чувства.

– Хитклиффу никак не удается завоевать уважение этих Эрншо. Но он все равно пытается. Парень уходит, получает образование, становится джентльменом. А они продолжают считать его животным.

– И?..

– Затем, потому что это трагическая история, Хитклифф становится именно тем, кем они его считают. Жестоким. Его внутреннее зло просачивается наружу.

– Я думала, это роман.

Гат качает головой.

– Эти люди ужасно обращались друг с другом.

– Так ты говоришь, что дедушка считает тебя Хитклиффом?

– Клянусь тебе. Для него я зверь в невинном обличье, предавший его доверие, в то время как он позволял приезжать на его шикарный остров каждый год. Ведь я предал твоего дедушку, соблазнив его Кэтрин, его Каденс. И в наказание я должен стать тем монстром, которого он всегда во мне видел.

Я молчу.

Гат молчит.

Я протягиваю руку и касаюсь его. Одно ощущение его руки под тонким хлопком футболки вызывает у меня до боли сильное желание вновь поцеловать его.

– Знаешь, что самое страшное? – спрашивает Гат, не глядя на меня. – Ведь он оказался прав.

– Это не так.

– О-о, все именно так.

– Гат, постой.

Но он скрылся в своей комнате и закрыл дверь.

Я одна в темном коридоре.

40

Давным-давно жил-был король, у которого было три прекрасных дочери. Девочки были ангельской внешности. Они вступили в удачные брачные союзы, но появление первой внучки принесло разочарование. Младшая принцесса произвела на свет дочь до того крошечную, что матери приходилось носить ее в кармане, чтобы девочку никто не увидел. В конце концов родились другие внуки, с нормальным ростом, и король с королевой практически забыли о существовании крошечной принцессы.

Когда та стала постарше, бóльшую часть своих дней и ночей она проводила в своей маленькой кроватке. У девочки не было причин вставать, настолько она была одинокой.

Однажды принцесса рискнула зайти в королевскую библиотеку, где с радостью открыла, какую прекрасную компанию могут составить книги. Она стала там частым гостем. Однажды утром, пока девочка читала, на стол взобрался мышонок. Он стоял на двух лапках и был одет в бархатный пиджачок. Его усы были чистыми, а шерстка – коричневой.

– Ты читаешь прямо как я, – сказал мышонок, – бродя туда-сюда по страницам. – Он сделал шаг вперед и низко поклонился.