Мы чародеи! Тайна короля темных эльфов

Тут подошел официант и подал им их заказы. Мерлин сказала спасибо, а Герберт (Горн) улыбнулся и одобрительно кивнул, как будто он одобрял эти действия официанта. Когда официант ушел, Мерлин и мистер Гербертсон (Горн) снова сделали серьезные лица, лишь Гарм сохранял свой оскал.

Мерлин спросила:

– Ну и как ты собираешься вернуть эпоху магии?!

Гербертсон (Горн) улыбнулся:

– С помощью тебя конечно же.

Мерлин сперва не поняла:

– Прости, что?

– Не прикидывайся. Я знаю, что во времена Салима ты и те, у кого остался дар к магии, наложили заклинание на весь мир, заставив забыть их все чудеса и всю правду!

– И ты хочешь, чтобы я сняла заклинание, верно?

– Ты чародей с тысячелетним опытом, твое мастерство в магии неоспоримо. Ты легко его снимешь.

– С чего ты взял, что я стану это делать?

– Ну, у тебя есть выбор. Либо ты снимешь заклинание, либо будешь беспомощно смотреть на то, как этот мир горит в адском огне.

Тут Мерлин спросила:

– Ты поэтому выпустил Стрыгу?

– Я надеялся, что сильный ужас сломает заклятие, и я был отчасти прав.

– Как это отчасти?

– Ну как же. Наши пятеро подростков. Они, пережив весь ужас, не забыли о том, что с ними произошло.

Но Мерлин ответила:

– Это никак не связано! Как ты вообще посмел ее выпустить и подвергнуть опасности весь город!

Но Гербертсон (Горн) лишь улыбнулся:

– У меня все было под контролем. Ведь тот доспех был не только идеальной защитой, но и идеальной системой сдерживания. Стрыга не могла навредить жителям города, потому что я ей не позволил и, более того, это было мое условие.

Мерлин переспросила:

– Условие?

Герберт (Горн) кивнул:

– Да, перед тем, как напитать ее магией моего доспеха, я взял с нее обещание, что она не тронет жителей города. Как ты думаешь, почему она не тронула Никиту, Анджелу, Ганса, Тию и Дзэна? – Герберт (Горн) посмотрел на нее пристально. – Она бы сразу убила их, но я ей не позволил. Теперь до тебя дошло?

Но Мерлин ответила:

– Но она все же убивала?

Герберт (Горн) взмахнул рукой.

– Только туристов.

Мерлин и Гарм грозно посмотрели на него:

– И от этого мне должно было стать легче?

Герберт (Горн) снова кивнул:

– Да, – сказал он, ярко улыбаясь.

Мерлин в гневе ударила кулаком об стол да так, что это почти все заметили, но благо не придали этому особого значения:

– Ты маньяк! – сказала она. – И это ради того, чтобы вернуть все как было?

Герберт ответил:

– Да, и я верну мир, истинный мир, который по праву принадлежал всем нам! – сказал и по его щеке потекла слеза. – Разве ты не понимаешь что то, что современные люди считают правдой – это на самом деле ложь! Я помню те времена, когда по просторам космоса и по земле бродили Эльфы, Единороги, а в небе летали Грифоны!

Мерлин смотрела на Герберта (Горна) выпучив глаза:

– Боже, ты и вправду в это веришь!

Герберт (Горн) так красочно говорил, что у обычных людей дух захватило бы:

– Этот современный мир – чистая ложь, и я верну истину и правду, и тогда я наконец получу искупление. А ты разве не хочешь вернуть прошлое? – и Гербертсон (Горн) добавил. – Давай объединимся и вернем мир магии и волшебства.

Но Мерлин ответила:

– Я не дам своего согласия, но я дам тебе ультиматум, – сказала она медленно и вкрадчиво. – И вот мое слово: сдавайся и откажись от своей затеи и я смягчу наказание, или же ты свершишь свое злодеяние и за это преступление наказание одно – смерть!

Но Гербертсон (Горн) сказал так же спокойно и тихо:

– Я бы рад отказаться, да вот только не могу, все уже почти готово, – и взглянув на прохожих и туристов, он добавил. – Книга у меня в руках и все почти построено, осталось лишь добыть последний инструмент для моего плана.

Мерлин гневно посмотрела своего собеседника и спросила:

– Какого плана?

– А это ты сама узнаешь, но пока все же подумай о моем предложении. Хорошо?

И Гербертсон (Горн) кое-как слез со стула и пошел мелкими шажками к своему дому. А Мерлин тем временем думала: «Если бы он не имел такую добрую натуру для горожан, он бы был уже пойман и наказан, но, к сожалению, исчезновение такой крупной шишки все сразу заметят». Мерлин отправилась к своему особняку в Британском районе вместе с Гармом. И она думала, что же замышляет ее первоклятый враг!

Глава 18

Битва в Париже

На следующий день она ходила по облакам как по сахарной вате. Они проминались под ее шагами словно мягкий пух. И тут… Она заметила странное темное пятно. Оно было черное, будто чистый лист бумаги испачкали кляксой чернил. Во тьме виднелись красные глаза. Сотни красных глаз смотрели на нее и тут из темноты к ней потянулись сотни тонких черных рук. Они тянулись к ней. У нее перехватило дыхание, и она не могла сдвинуться! И внезапно на эту кляксу упал с неба огненный шар. Он в мгновение испепелил эту кляксу, и она так и видела силуэты чудовищ, сгорающих заживо в огне.

И вот из этого огня появилось огненная фигура, вся сияющая как утреннее солнце. Она подошла к ней и сказала:

– Скоро ты пройдешь испытание, дитя мое! Будь сильной!

Фигура засияла ярким светом, опалив ее огнём.