Читаем На берегах Голубой Лагуны. Константин Кузьминский и его Антология. Сборник исследований и материалов полностью

Сделал книгу, против которой роман мой – эстетское гавно , сделал своего рода ГУЛАГ поэтический. <…> Книга будет документом, от которого Советы не отвертятся. Дневник кончается маем, до гибели Рухина. А потом – вяжу мозаику из писем, писем, фактов, газет, и снова писем – но получается очень сильно.

(Письмо № 3)

Именно на этой основе зарождается идея «кооперации в издании солидном», с поддержкой профессора Техасского университета Джона Боулта («Джончик НАВЕРНЯКА “за”»), «но – вопрос “нумеро уно”: где, что и как? На каком языке?». Прагматически ставится с самого начала проблема целевой аудитории: «Делать: для Америки или для Европы? Вопрос» (письмо № 3). ККК предлагает в качестве издателя Техасского университета, в котором он в то время еще преподавал, а в качестве аналогии опирается на успех альманаха «Аполлон-77», вышедшего как раз в 1977 году.

Попытка написать собственную историю русского авангарда и тех современных течений, которые опираются на эстетику авангарда, связана, с одной стороны, с тем, что ЛН считал себя прямым наследником К. С. Малевича, В. В. Кандинского, Н. Габо, И. Г. Чашника, Н. М. Суетина и др. и был недоволен той трактовкой авангарда и его наследия, которая происходила вокруг него в то время. Группа «Движение», частично признаваемая культурными властями[256]

, в официальном восприятии считалась не продолжением авангарда и не наследником супрематизма, конструктивизма и кинетики 1910-1920-х годов, а группой орнаменталистов-оформителей, по сути дела – технологически продвинутых дизайнеров. Но и эта ниша не смогла обеспечить «Движению» иммунитет, и многие его члены воспринимали обстановку как всё более безвыходную, хотя ЛН не оставался во внутренней эмиграции и всё время искал для своих проектов заказчиков, применение, возможность их публичной презентации. Это было также связано с характером произведений, нуждающихся в институциональной поддержке – зачастую это были технологически амбициозные сооружения, кинетические объекты в публичном пространстве, «кибер-театр» и т. д. ЛН иногда удавалось реализовать сложные проекты с помощью специалистов, но часто появлялись затруднения и препятствия со стороны властей. Вкратце своеобразное положение ЛН описано в письме ККК к Жаклин Фонтэн от 20 сентября 1975 года: «Даже Лев, с его исключительной политичностью и осторожностью, испытывает сейчас немалые трудности. Можно сказать, ходит по острию ножа»[257].

«Авангардистская» рецепция «Движения» имела место лишь за пределами СССР, где работы группы начали выставляться с 1965 года, впервые в Чехословакии, Италии, Югославии (Хорватии)[258]

.

Далекой от идеала была, с точки зрения ЛН, и рецепция его творчества со стороны сообщества советских неоавангардистов – так называемых неофициальных художников, которые зачастую вызывали подозрение как раз своим сотрудничеством с официальными институциями[259].

В Москве важнейшую роль в приватном общении об авангарде, причем на основе оригинальных произведений его классиков, сыграл Георгий Костаки, греческий дипломат и крупнейший коллекционер, начавший собирать свою коллекцию сразу после конца Второй мировой войны[260]

. В его большой квартире-музее в Москве, сначала на Ленинском проспекте, а затем на проспекте Вернадского, многие молодые художники знакомились с шедеврами отечественной культуры, исключенными из публичного дискурса[261].

ЛН воспринимал Костаки весьма критически, не признавая его авторитета и заслуг. Костаки, по его мнению, «выскочка», «патологический самообожатель», «жлоб махровый и отъявленный спекулянт и аферист, да еще главное сотрудничает с… КГБ с 1948–1949 годов»[262]. ЛН формулирует принципиальное раздражение по поводу его роли коллекционера и мецената современного искусства (Костаки собирал не только авангард, но и современную живопись): «Больше всего меня возмущает то, что они создают ложную картину-представление»[263].

Перейти на страницу:

Все книги серии Труды Центра русской культуры Амхерстского колледжа / Studies of the Amherst Ce

На берегах Голубой Лагуны. Константин Кузьминский и его Антология. Сборник исследований и материалов
На берегах Голубой Лагуны. Константин Кузьминский и его Антология. Сборник исследований и материалов

Константин Константинович Кузьминский (1940-2015), с присущей ему провокационностью часто подписывавшийся ККК, был одной из центральных фигур неофициальной литературной сцены Ленинграда. Еще до своей эмиграции в 1975 году он составил целый ряд антологий на основе своего богатейшего литературного и художественного архива советского андеграунда. После полугодичного пребывания в Вене и переезда в США в 1976 году Кузьминский преподавал в Техасском университете в Остине и основал вместе с Джоном Боултом Институт современной русской культуры у Голубой Лагуны, давший позднее название Антологии. После переезда в Нью-Йорк в 1981 году Кузьминский организовал свою галерею и одноименное издательство «Подвал», сменившие несколько адресов, последним из которых стал дом на границе штатов Пенсильвания и Нью-Йорк в поселке Лордвилль.В 2014 году Кузьминский передал свой архив Центру русской культуры Амхерстского колледжа. Настоящее издание подготовлено на основе семинаров по изучению архива, проходивших в Амхерсте в 2017 и 2018 годах, и посвящено истории замысла Антологии, анализу ее состава, творчеству ее авторов и, в первую очередь, личности ее составителя Константина Кузьминского.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Илья Семенович Кукуй , Коллектив авторов

Литературоведение
Свеченье слов. Поэтические произведения
Свеченье слов. Поэтические произведения

Настоящее издание впервые в исчерпывающей полноте представляет поэтическое наследие художника Олега Сергеевича Прокофьева (1928–1998). Родившийся в Париже сын великого композитора, Прокофьев прожил первую (бо́льшую) часть своей жизни в Москве, вторую — в Англии. Биографически принадлежа к культуре советского нонконформизма, а затем к эмиграции третьей волны, Прокофьев везде занимал особое место, оставаясь при жизни в тени более заметных современников. Его «тихая» поэзия, развивающая в зрелые годы автора традиции свободного стиха, не теряет при этом своего значения и представляет собой уникальный пример художественного мира, почти целиком скрытого до сих пор от глаз читателей и лишь с появлением этой книги выходящего на поверхность.

Дмитрий Смирнов-Садовский , Илья Семенович Кукуй , Олег Сергеевич Прокофьев

Поэзия

Похожие книги

19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов
19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов

«19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов» – это книга о личностях, оставивших свой почти незаметный след в истории литературы. Почти незаметный, потому что под маской многих знакомых нам с книжных страниц героев скрываются настоящие исторические личности, действительно жившие когда-то люди, имена которых известны только литературоведам. На страницах этой книги вы познакомитесь с теми, кто вдохновил писателей прошлого на создание таких известных образов, как Шерлок Холмс, Миледи, Митрофанушка, Остап Бендер и многих других. Также вы узнаете, кто стал прообразом героев русских сказок и былин, и найдете ответ на вопрос, действительно ли Иван Царевич существовал на самом деле.Людмила Макагонова и Наталья Серёгина – авторы популярных исторических блогов «Коллекция заблуждений» и «История. Интересно!», а также авторы книги «Коллекция заблуждений. 20 самых неоднозначных личностей мировой истории».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Людмила Макагонова , Наталья Серёгина

Литературоведение
Экслибрис. Лучшие книги современности
Экслибрис. Лучшие книги современности

Лауреат Пулитцеровской премии, влиятельный литературный обозреватель The New York Times Митико Какутани в ярко иллюстрированном сборнике рассказывает о самых важных книгах современности — и объясняет, почему их должен прочесть каждый.Почему книги так важны? Митико Какутани, критик с мировым именем, убеждена: литература способна объединять людей, невзирая на культурные различия, государственные границы и исторические эпохи. Чтение позволяет понять жизнь других, не похожих на нас людей и разделить пережитые ими радости и потери. В «Экслибрисе» Какутани рассказывает о более чем 100 книгах: это и тексты, определившие ее жизнь, и важнейшие произведения современной литературы, и книги, которые позволяют лучше понять мир, в котором мы живем сегодня.В сборнике эссе читатели откроют для себя книги актуальных писателей, вспомнят классику, которую стоит перечитать, а также познакомятся с самыми значимыми научно-популярными трудами, биографиями и мемуарами. Дон Делилло, Элена Ферранте, Уильям Гибсон, Иэн Макьюэн, Владимир Набоков и Хорхе Луис Борхес, научпоп о медицине, политике и цифровой революции, детские и юношеские книги — лишь малая часть того, что содержится в книге.Проиллюстрированная стильными авторскими рисунками, напоминающими старинные экслибрисы, книга поможет сориентироваться в безграничном мире литературы и поможет лучше понимать происходящие в ней процессы. «Экслибрис» — это настоящий подарок для всех, кто любит читать.«Митико Какутани — это мой главный внутренний собеседник: вечно с ней про себя спорю, почти никогда не соглашаюсь, но бесконечно восхищаюсь и чту». — Галина Юзефович, литературный критик.«Книга для настоящих библиофилов». — Опра Уинфри.«Одухотворенная, сердечная дань уважения книгам и чтению». — Kirkus Review.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Митико Какутани

Литературоведение