На Дальнем Западе

Усталому коню, очевидно, отнюдь не улыбалась перспектива ночных странствий. Он охотно остался бы рядом с товарищами, с конями трапперов. Но индеец сжимал коленями бока лошади, железной рукой держал узду, и конь, потоптавшись на месте, прыгнул и помчался стрелою. Топот копыт глухо звучал в ночной тишине, потом звуки стали слабеть и слабеть. А в становище трапперов по-прежнему все было спокойно: охвативший усталых людей сон был так силен, что трапперы не проснулись при звуках топота коня, уносившего Красное Облако.

Только маленькая индианка, разумеется, не спала. Она лежала, закутавшись в плащ, но голова ее была открыта. Глаза блестели. Миннегага напряженно вслушивалась и всматривалась, уделяя одинаковое внимание и удалявшемуся отцу, и мирно спавшим в двух шагах от нее охотникам. Минуту спустя, когда топота копыт коня Красного Облака уже почти не было слышно, дочь Яллы прошептала:

— И все же ты не сиу! Нет, ты не сиу! Сиу не ушел бы, не сняв скальпов со своих врагов…

Потом задремала и она.

Красное Облако без пощады гнал свою лошадь, гнал криком, колотя ногами по вздымавшимся бокам, наконец ударами железного кулака по голове измученного, задыхающегося, готового пасть животного. Лошадь временами артачилась, вздымалась на дыбы, жалобно ржала, словно моля о пощаде. Но индеец, стиснув зубы, кричал:

— Скачи! Умри, но донеси меня до становища моих братьев!

И снова гнал своего коня.

Все тяжелее дышало бедное загнанное животное. Все чаще по его членам пробегала судорожная дрожь. Бока были покрыты пеною, из широко раскрытого рта пена падала на росистую траву клочьями. Но Красное Облако все гнал и гнал мустанга, нещадно колотя его.

Потом, когда это перестало помогать, когда конь уже еле брел, спотыкаясь, Красное Облако вынул нож и его концом принялся колоть шею лошади. С жалобным ржанием, напоминавшим предсмертный стон, конь опять сделал несколько скачков, понесся рысью, галопом. Но у него уже не было сил. Еще миг — и он рухнул на землю. Красное Облако предвидел это: когда конь падал, индеец спрыгнул с его спины и отскочил в сторону.

Короткое хриплое дыханье… Стон…

Еще раз загнанная насмерть лошадь с трудом подняла красивую голову и посмотрела вокруг полными тоски и ужаса вытаращенными глазами. Потом голова упала с глухим стуком на землю. Конь был мертв. Проклятье сорвалось с уст Красного Облака. Но оглядевшись вокруг, он заметил, что вдалеке блестит тускло огонек. По всей видимости, это и было становище арапахов, какой-нибудь сторожевой костер.

Индеец, не глядя на верного коня, отдавшего ему свою жизнь, пошел по направлению к огню. Едва он сделал две или три сотни шагов, как из мглы прозвучал повелительный голос:

— Стой!

— Я не двигаюсь! — ответил спокойно Красное Облако, скрещивая руки на груди. Его зоркий глаз уже успел и во мгле ночи разглядеть, что кругом шевелились тени: не менее двенадцати человек, вооруженных копьями и карабинами, держались около пришедшего, готовясь кинуться на него, если он только сделает хоть один шаг.

— Кто ты? Куда ты идешь? — прозвучал из мглы тот же повелительный голос.

— Ищу Левую Руку, великого сахема арапахов!

— Кто послал тебя?

— Ялла.

— Дочь племени сиу!

— Да, жена Красного Облака, вождя «воронов».

— Как твое имя?

— Мое имя Красное Облако. Я муж Яллы.

Перед неподвижно стоявшим со скрещенными на груди руками Красным Облаком словно из-под земли выросла высокая фигура.

— Привет тебе, Красное Облако, муж знаменитой Яллы! Я тот, кого ты ищешь! Я — Левая Рука.

Потом, обратившись к державшим наготове свои копья и карабины воинам, Левая Рука распорядился:

— Зажгите факелы! Показывайте дорогу к нашим вигвамам нашему дорогому гостю, вестнику Яллы!

VI

Ялла

Почти вслед за словами Левой Руки, приказавшего своим спутникам зажечь факелы, вспыхнуло несколько огней: это индейцы, всегда имеющие с собой в запасе ветви смолистого дерева окот, исполняющего роль наших факелов, высекли огонь и зажгли свои импровизированные светильники. Левая Рука подошел к Красному Облаку, протягивая ему руку для дружеского привета.

Знаменитый воин краснокожих, непримиримый и беспощадный враг белой расы, человек, рассказами о кровавых подвигах которого много лет были полны эти дикие земли Северной Америки, пал вместе с другими знаменитыми, столь же прославленными индейскими сахемами в ужасной схватке с волонтерами Колорадо, руководимыми полковником Чивингтоном. Но в те дни, о которых мы рассказываем, Левая Рука находился еще в апогее своей славы, считался непобедимым, и одно его имя наводило ужас на бледнолицых.

Он был высокого роста, казался почти гигантом и обладал могучей мускулатурой, делавшей его одним из самых сильных людей, быть может, в целом свете. Недаром индейская легенда говорит, что Левая Рука мог с честью выдержать борьбу с любым гризли, не будучи вооруженным, мог будто бы задушить медведя голыми руками…

Красное Облако, согласно индейскому этикету, не выказывал ничем того интереса, который вызывал в нем вождь арапахов, но зоркий глаз старого воина «воронов» не замедлил в одно мгновенье оглядеть арапаха и оценить его чудовищную силу.