На Дальнем Западе

— Но… Но уверен ли ты, мой гость и брат, — с тонкой, почти неуловимой иронией задал вопрос Левая Рука, — что Ялла действительно жена Красного Облака?

— Что значит этот вопрос? — скрестил руки на груди «ворон». — Приведи Яллу сюда, и ты из ее уст услышишь истину!

— Следуй за мною! — ответил коротко арапах, направляясь к выходу из вигвама.

У порога арапах остановился и произнес:

— Я и мои воины, мы хотим сделать торжественный прием Ялле. Надеюсь, ты примешь участие в этом?

Красное Облако гневно нахмурил брови. Кровь бросилась ему в лицо. Ведь его, вождя «воронов», аропахи встретили совсем иначе! Они чуть не расстреляли его… Целый отряд воинов сопровождал его, идя по пятам почти до самой хижины Левой Руки, словно он не гость, а пойманный шпион. Или, по крайней мере, подозрительный субъект. И эти унизительные вопросы Левой Руки?! А теперь они готовятся оказать небывалые почести, и кому же? Женщине! Не какому-нибудь прославленному воину, а женщине племени сиу…

Но к Красному Облаку сейчас же вернулось самообладание, и он ответил вождю арапахов, правда, с явным сарказмом:

— Да, идем устраивать почетную встречу для великой Яллы!

Разбуженные выстрелами — сигналами, поданными передовыми постами, все обитатели становища арапахов были уже на ногах. Первый момент сумятицы прошел. По становищу разнеслась весть, что речь идет не о вражеском нападении, а о приближении отряда дружественных сиу, руководимых Яллою, и воины арапахов готовились принять участие в торжественном приеме союзников. Они выстроились в два ряда. Почти у каждого воина в руках был ярко пылающий факел. Они освещали путь к становищу для дорогих гостей.

Красное Облако остановился у одной палатки и равнодушными глазами глядел на это действительно фантастическое зрелище.

Минуту спустя показался большой отряд всадников. Во главе его ехала Ялла на великолепном белом коне, удивительно схожем со знаменитым белым мустангом прерий, убитым трапперами в Ущелье Могил.

На коне была наборная блестящая сбруя, американское седло, тоже с серебряным узором, и серебряные стремена. Ехала Ялла по-мужски.

В дни, к которым относится наш рассказ, пресловутой краснокожей красавице было уже около тридцати пяти лет, но она удивительно сохранилась и казалась чуть ли не девушкой лет двадцати.

У нее было лицо с правильными и красивыми чертами, ее глаза сияли, словно бриллианты, но в них горел какой-то мрачный огонь. Роскошные длинные и мягкие волосы спадали на ее плечи и развевались, словно темное облако, за спиною Яллы.

Если бы кто-либо из трапперов присутствовал при появлении Яллы в лагере арапахов, то он был бы вынужден сознаться, что и среди красивых европейских женщин темнолицая Ялла показалась бы все же красавицей. Среди же аборигенов Америки Ялла не имела соперниц по красоте. Единственное, что значительно умаляло эту красоту, или, по крайней мере, давало ей какой-то особый оттенок, было то, что и в глазах, и в улыбке, и в каждой черточке лица индейской красавицы сквозило высокомерие, холодная жестокость, беспощадность. Благодаря этому прекрасное лицо Яллы казалось скорее лицом мужчины, чем женщины.

На предводительнице сиу был оригинальный костюм. В нем из национальных уборов сохранилась только роскошная диадема из разноцветных перьев, напоминавшая королевскую корону; впечатлению этому способствовал массивный золотой обруч, украшавший голову Яллы.

Сильное и удивительно стройное тело женщины было облечено в короткую рубашку из драгоценного белого шелка, перетянутую красным, шелковым же поясом по тонкой, почти девической талии. Костюм дополняли кальцонеросы испанского образца из голубого бархата с золотым позументом и разрезом внизу, позволявшим видеть роскошные мокасины, украшенные, по индейскому образцу, разноцветными скальпами. На плечи Яллы был накинут широкий индейский плащ.

Ялла, как и все сопровождавшие ее воины, была отлично вооружена: за поясом у нее торчала пара длинноствольных боевых пистолетов с богатейшими прикладами, испанская наваха в золоченых ножнах, а за плечами — длинный, великолепной работы карабин. Кроме того, у седла висел еще томагавк.

Арапахи восторженно приветствовали красавицу племени сиу. Это было нарушением всех индейских традиций: мужчина не может склонять голову перед низшим существом — перед женщиной. Но Ялла славилась на все прерии. И славилась не только своей вызывающей и победной красотой. Ее слава, заставившая индейцев преклоняться перед женщиной вопреки всем традициям, основывалась на удивительном уме этой красавицы, ее неукровимости, свирепости, ее бесстрашии в бою и неутомимости в походах, ее дьявольском умении губить врагов. Словом, еe славу составляли именно чисто мужские качества воина и полководца…

Подъехав к самому становищу арапахов, сиу несколько приостановились, пропуская вперед предводительницу племени.