На Диком Западе. Том 3

Он улыбнулся и вспомнил одно увеселительное заведение строго частного характера, находящееся возле Союзного сквера. Здесь он мог провести время, не думая о беспокоивших его долгах…

Дома он стал заниматься математикой и теорией железнодорожного строительства, находя удовольствие в этой работе. У него были довольно хорошие способности и солидная подготовка в области инженерного дела. Марш обнадежил его скорым назначением на линейные работы, так как Дюрант и его компаньоны уже подготовили все, чтобы приступить к постройке. Теперь оставалось только закончить окончательную нивелировку трассы.

— Мне надо было закончить здесь организационную работу, — говорил Марш, — и я ожидал, что мы приступим к работе только в будущем году, но дело, как видите, пошло скорее. Я вижу, что у вас будет работа.

Но время шло, и только зимой 1866 года Марш сообщил дочери:

— На будущей неделе мы отправляемся на Запад. Я принял должность главного интенданта. Генерал Додж пригласил меня. Должна начаться исключительно спешная работа: за этот год нам предстоит выстроить 260 миль, и мы должны страшно торопиться, иначе калифорнийцы опередят нас. Конгресс развязал нам руки, освободив центральную железную дорогу от ограничения постройки определенным количеством миль. Это дает нам возможность продвинуть работу далеко к Западу, пока мы не встретимся с калифорнийцами.

— Но в чем разница? — спросила Мэри.

— О! Громадная. Теперь начнется состязание! — ответил Марш. — Величайшее состязание, которое когда-либо видел мир. Правительство выпускает на 55 миллионов долларов акций для 1700 миль от Омахи до Сакраменто, и нам предоставлено право выпустить боны на такую же сумму. Премия за отчуждение земли будет равняться тоже около 55 миллионов. Боны и премии за земли будут оплачиваться сейчас же по укладке каждых сорока пяти миль; кроме того, назначена премия за каждую милю отдельно. Чем больше миль будет построено, тем большая золотая жатва будет нами собрана! Никогда ничего подобного не было во всей мировой истории. Наши планы наконец-то осуществятся. Деньги потекут с избытком. Мы готовы начать дело. Издержки — пустяки, все дело теперь в быстроте. Мы должны гнать работу на курьерских и пересечь Неваду и Юту прежде, чем Центральная Тихоокеанская компания перейдет Сиерру. На следующий год мы должны во что бы то ни стало проложить 500 миль!

Мэри целиком погрузилась в приготовления к продолжительной жизни на Западе. Отец сказал ей, что ему, как помощнику главного инженера генерала Доджа, придется все время жить на трассе. Специальный вагон для него уже построен Пульманом, завод которого в Чикаго превратил этот вагон в красивый и уютный домик на колесах. Когда Мэри сообщила, что она готова ехать, Марш весь просиял:

— С тобой, Мэри, у меня будет настоящий дом. Мы устроимся комфортабельно. Это будет для тебя интересный опыт, хотя и сопряженный с определенной опасностью. Генерал Шерман, правда, уверил меня, что каждая миля пути, проходящего через страну индейцев, будет охраняться солдатами. Они пойдут с нами туда, куда мы будем передвигаться.

В конце июля Марши выехали на Запад. Джесон, прикомандированный к Маршу в качестве инженера, отправился с ними.

В Сент-Луисе они встретили настоящий поток людей, направлявшихся к верховьям Миссури, к Омахе; сотни загорелых людей спешили на работу к Тихоокеанскому Союзу. Мэри заметила, что большая часть рабочих носила армейскую форму; бывшие солдаты смешались со штатскими.

— Все это бывшие солдаты, — говорил Марш. — И любопытно, что тут смешались и Серые, и Голубые[39]

. Теперь они уже не враги, а товарищи. Раньше сражались друг с другом, а теперь идут рука об руку, и вся прежняя вражда исчезла, сменившись взаимным уважением, как у настоящих товарищей. В них мы имеем самых надежных работников для дороги. Они, правда, грубоваты, но крепки, и мы вполне можем на них положиться. Как ваше мнение, Джесон? Вы, кажется, не особенно благосклонно смотрите на этот сырой материал?

— Мне кажется, у нас будет много неприятностей с этими подонками. Все они нуждаются в бане: настоящая банда хулиганов, ведут себя так, словно считают себя равными нам.

— Я думаю, — говорил посмеиваясь Марш, — баня никому из них не причинила бы вреда, но они, вероятно, уже отвыкли от нее в армии. Там, я слышал, не особенно регулярно предоставляли им это удовольствие. А то, что они считают себя равными нам, так это и на самом деле так. Ведь все американцы знают нашу декларацию, по которой все люди свободны и равны.

— Вы очень придирчивы к этим беднякам, — ворчала Мэри. — Они прелестны. Возьмите, например, мистера Кезея и его друзей. Я буквально влюблена в них, Питер.

— Капрал Кезей, вероятно, упал бы в обморок, услыхав, что вы его называете «мистер Кезей», — говорил Марш, — но Пат — забавная шельма, как и его друзья Слаттери и Шульц. Они были прекрасными солдатами и будут, я думаю, не менее замечательными работниками на дороге. Я их беру с собой как часть своего штаба, чтобы толкать работу вперед.