На грани жизни и смерти

Он немного смутился, но ответил уверенно: У меня на вахте все в порядке, товарищ командир, — и протянул мне контрольные журналы, Я перелистал один из них. Действительно, записи ведутся аккуратно, своевременно отмечаются все показания приборов и замеры. Механизмы, возле которых несет вахту Мамкин, работают как часы. Но этого мало. Военный моряк должен быть всегда начеку.

Я решил устроить проверку.

— Что вы будете делать, если самолеты противника сбросят бомбы и окажется пробитым борт ниже ватерлинии?

Мамкин без запинки, толково объяснил все, что полагается делать в таком случае по инструкции.

— А теперь вам практическая вводная: поврежден третий отсек. Площадь пробоины сто двадцать пять сантиметров. Действуйте!

В руках у Мамкина замелькали деревянные клинья, доски, подпоры. Наконец он пустил в ход матрас, бушлаты, одеяла — все, что находилось поблизости и годилось для заделки пробоины.

— Но вы не справляетесь с пробоиной и в лодку непрерывно поступает вода. Что будете делать?

Мамкин с недоумением осмотрелся по сторонам.

— По-моему, все сделано, товарищ командир, — не очень уверенно проговорил он. — Вода не должна поступать в отсек.

— По-вашему, не должна поступать, а она все же поступает… Подумайте, чего вы не сделали.

Я видел, что Мамкин не сможет найти свою ошибку, протянул руку к маленькому маховому колесу, вмонтированному в крышку рубочного люка, и крепко его закрутил. Только тогда он догадался, в чем дело.

— Правильно, товарищ командир, — виновато сказал он, — атмосферный клапан должен быть закрыт, в противном случае воздушная подушка не сможет остановить подъем воды в отсеке.

Этот и другие случаи, которые обсуждались на собрании, говорили о том, что мы недостаточно отводили времени на тренировки. Люди теперь уже на практике убедились, к чему может привести самый незначительный промах. Поэтому решили часть времени из непродолжительного отдыха между походами использовать на тренировки у боевых постов.

В этот лодка была на отдыхе недолго. Из-за слабой пропускной способности ремонтной базы действовало все меньшее количество лодок. Командованию приходилось выпускать даже те, которые нуждались в ремонте, но еще могли выходить в море. Вот и мы спустя две недели снова вышли в поход. Сейчас наш путь лежал в район норвежского порта Киркенес. Для немцев по стратегическому значению это был второй после Петсамо порт на севере. В подготовке к зимнему наступлению на Мурманск он играл значительную роль.

Конечно, прорыв в Петсамо был более заманчив, но после прошлого нашего налета поход в тот район был бы слишком рискованным, и командование решило пока не посылать туда лодки.

Порт Киркенес — это норвежский горнорудный центр с развитой никелеобрабатывающей промышленностью. Немецкие конвои доставляли туда воинские грузы, необходимые для предстоящего наступления, а на обратном пути вывозили раненых и никель. Расположен он в западной части Варангер-фиорда. В этом районе нам и предстояло действовать. Задача прежняя — уничтожать транспорты и боевые корабли противника.

…Погода испортилась: ветер достигал пяти-шести баллов и с каждым часом усиливался. И опять началось невезение — грелась муфта «Бамаг», соединяющая коленчатый вал двигателя с электромотором. Чтобы охладить ее, приходилось время от времени останавливать двигатель. Устранить эту неисправность в открытом море и тем более у берегов противника не было возможности.

Но враг не появлялся, и это немного облегчало наше положение. Казалось, немцев здесь вообще нет. Не было видно даже рыбацких лодок. В то же время мы знали, что где-то рядом проходят транспорты, и только случайность и плохая погода не позволяют нам их обнаружить.

Мы вновь и вновь пересекали по заранее продуманному маршруту отведенный нам район действия, но пока безрезультатно. Так прошло восемь суток.

Штормило. Я стоял на мостике и с надеждой смотрел в бинокль на черный безжизненный горизонт, когда до меня донесся голос Смычкова:

— Товарищ командир! Лопнула магистраль подачи масла в двигатель!

Пришлось немедленно остановиться. Дул сильный западный ветер, корабль стал дрейфовать. Нужно было немедленно искать выход из этого опасного положения.

Мотористы спешно отсоединили поврежденный участок масляной магистрали. Это была многократно изогнутая фигурная медная труба диаметром в шесть сантиметров, толщиной стенки 10 миллиметров.

— Дело дрянь, — сказал, осмотрев трубу, старшина группы мотористов Сергей Соколов.

Труба была повреждена свищами в нескольких местах, здесь и образовался разрыв. Паять было нечем: на подводных лодках не предусматривалось иметь запасов и снаряжения, необходимых для пайки. В базе на эту операцию ушло бы не более нескольких минут, сейчас же мы оказались почти в безвыходном положении.

К Морозову подошел Тюренков. Друзья повертели трубу в руках, потом переглянулись.

— Попробуем?

Морозов кивнул.

— Давай.

Паяли самым примитивным способом, используя крохи припоя, которые нашли в машинном отделении. Но когда поставили трубу на место и запустили двигатель, оказалось, что все труды пошли насмарку.