На край любви за 80 дней

– Если ты решил сбежать… – хриплым спросонок голосом начинаю я, но не успеваю договорить: Доминик закрывает мне рот поцелуем.

– Не дождешься, – шепчет он. – Так легко тебе от меня не отделаться. Просто у меня нарушены биологические часы. Я хотел узнать, как там мама. Ее сегодня утром должны выписать.

Приняв сидячее положение, я вдруг вспоминаю, что тоже не совсем одета, и хочу прикрыться, но Ник меня опережает. Он стягивает с меня покрывало и садится на него.

– Не переживай, – говорит он, ведя пальцами по моему животу. – Здесь кромешная темнота. Я ничего не вижу.

Его пальцы продолжают свой путь и останавливаются отдохнуть на шее.

– Ты такая тепленькая, – шепчет он, и мое сердце начинает биться быстрее.

– Ты же сказал, что хочешь поехать в бо…

Он вновь находит мои губы. Удивительная меткость для человека, который минуту назад утверждал, что ничего не видит.

– Я и поеду, только попозже, – шепчет он и приводит весьма убедительный аргумент в пользу отсрочки.

Проснувшись во второй раз, я нахожу у себя на животе свернувшуюся клубочком Рианну. Я с наслаждением потягиваюсь, и кошка, не открывая глаз, начинает месить лапами одеяло.

– Томми думал, что ты потерялась, девочка, – шепчу я.

Она трется мордочкой о мою руку.

– А ты просто ждала меня здесь, да?

– Гм… Ты права лишь наполовину, – раздается знакомый голос.

На пороге стоит Доминик, благоухающий мятным шампунем и почему-то беконом. Интересное сочетание! К моему разочарованию, он полностью одет.

– Я приготовил завтрак, – говорит он. – Правда, уже перевалило за полдень.

Перевернувшись на бок, я смотрю на будильник, который стоит на стопке книг, исполняющей последние два года роль временного прикроватного столика. Он показывает одну минуту первого.

– Почему наполовину?

Доминик слегка морщится.

– Наверное, лучше тебе сначала позавтракать, а потом уже заглянуть в комод.

Сначала лучше сходить в туалет. Как только я встаю, Рианна спрыгивает с кровати. Перескочив через чемодан, я скрываюсь в ванной.

Я чищу зубы и вглядываюсь в зеркало, из которого мне улыбается Новая Роми. У нее слегка ошалелый и такой счастливый вид, какого у меня никогда не было, во всяком случае, по утрам. Волосы торчат дыбом, и на мне почему-то футболка с «Благодарными мертвецами» – на три размера больше, которой я что-то не припомню в своем гардеробе. Она пахнет корицей и ванилью – то есть Домиником, и я никогда ее не сниму. Отбросив зубную щетку, я натягиваю штаны для йоги – на случай, если завтрак предполагает дресс-код, и выхожу из ванной. Доминик стоит у плиты с чашкой чая в руке.

– Начнем с главного, – говорит он, протягивая мне чашку.

Если так пойдет дальше, я выйду за него замуж. Только сначала задам несколько вопросов.