На край любви за 80 дней

Я растрогана. Томми присутствовал в жизни Мерва еще до моего появления на свет, и я видела от него только добро. Но в отличие от безусловной любви, которую питаем друг к другу мы с дядюшкой Мервом, мои отношения с его партнером всегда носили несколько неровный характер. Паре геев среднего возраста было непросто найти в своей жизни место для отчаявшегося подростка. Воспитывая меня, они применяли тактику хорошего и плохого полицейского, и Томми, разумеется, доставалась роль последнего. Я хочу сказать, что не привыкла к столь бурному проявлению чувств с его стороны.

Еще одна хорошая новость – письмо от Терезы Сайфер. Она сообщает, без единого упрека, что пополнила наш баланс, и мы можем вновь пользоваться кредитками.

Мне не терпится поделиться радостью с Домиником, однако на камбузе его нет. Не успеваю я собраться с духом и спросить у кого-нибудь, где искать каюты экипажа, как вдруг замечаю его на палубе. Он сидит в кресле и хохочет, слушая Сумайю. Когда я подхожу ближе, Сумайя театрально раскланивается.

– Фантастика! – восхищенно аплодирует Доминик. – Только вот кусочек о мертвом дикдике[29] я бы на твоем месте не стал рассказывать перед англоязычной аудиторией. Могут не понять.

Сумайя достает помятый блокнот и делает какие-то пометки карандашом.

– Я что-то пропустила? – вопрошаю я.

Доминик, вздрогнув от неожиданности, оборачивается.

– Привет, подруга! – говорит он мне, поднимаясь. – Ты пропустила великолепное юмористическое выступление. – Он поворачивается к Сумайе и смотрит на часы. –   Ты права – ровно три минуты.

Девочка вновь отмечает что-то в блокноте и обращается ко мне.

– Больше всего на свете я хочу быть стендап-комиком.

Несмотря на все наши задушевные разговоры, я впервые об этом слышу. У меня от изумления открывается рот, и я делаю вид, что закашлялась.

– Э-э-э… Кем-кем?

Сумайя расправляет плечи.

– Ты не ослышалась.

– Откуда ты вообще знаешь, что это такое? – забыв, с кем имею дело, спрашиваю я.

Она презрительно закатывает глаза.

– Ха, из Интернета, откуда же еще?

Как и все нормальные современные дети, она воспитана ютьюбом. Только не в Америке, а в Сомали.

– Мои любимые комики – Али Вонг и Мэйсун Зайид, – продолжает Сумайя. – И, конечно же, Билал Зафар, хотя многие его шутки выиграли бы, будь он женщиной.

Я решаю не говорить ей, что знаю из перечисленных звезд стендапа только Али Вонг, и замечаю себе, что надо как-нибудь на досуге познакомиться с остальными.

– Нет, ты видел? – шепчу я Доминику.

Сумайя убегает и присоединяется к группке детей.

Доминик качает головой.

– Ох, поверь человеку, мать которого родилась на Самоа. Представляю, как отнесутся к этому увлечению ее родные.

– Будут против?

– Не то слово, – передергивает плечами он. – Она еще совсем ребенок, и я думаю, для нее это способ бороться с действительностью. Кроме того, она реально умеет смешить.

Поскольку развлекательная программа окончена, я собираюсь уходить, но вдруг вспоминаю о цели визита.

– Ой, чуть не забыла. Тереза написала, что пополнила наши карты. Кажется, она не слишком расстроилась. Мы опять кредитоспособны.

– Да, я тоже получил от нее письмо, – улыбается Доминик, – но спасибо, что сказала.

– Не стоит благодарности, – бормочу я и отворачиваюсь, чувствуя себя донельзя глупо.

Естественно, она и ему написала.

– Доброй ночи, – кричит мне в спину Доминик.

Я, не оборачиваясь, машу рукой. Мне обидно, что я пропустила выступление Сумайи, и до глубины души уязвляет тот факт, что она нашла время показать свое представление Доминику. Что у нее вообще нашлось время для этого законченного эгоиста, который думает только о себе.

Звук двигателей меняется, и металлическая палуба у меня под ногами начинает дрожать. Сегодня ночью «Вахаш Махат» должен зайти в порт. По дороге в каюту я встречаю Ганеша, который сообщает, что до утра точно будем в Мумбаи.

– Впервые за весь год так близко к дому, – радуется Ганеш.

Мысли о Доминике моментально улетучиваются из моей головы. По всему телу пробегают мурашки. Мумбаи! Мне и не снилось, что когда-нибудь увижу своими глазами этот экзотический город. Поднимаясь по трапу к своей каюте, я замечаю палубой ниже компанию беженцев. Сегодня их последняя ночь на судне. Вспомнив слова Сумайи, я не останавливаюсь, чтобы посмотреть на них, хотя искушение велико. Интересно, что они сейчас чувствуют. Страх? Волнение? Они не знают, что готовит им будущее. Как будто я знаю.

Я долго ворочаюсь в постели и наконец засыпаю под монотонное гудение судовой машины.

Глава 33

Снимок: Ворота в Индию

Инстаграм: Роми_К [Аравийское море, 14 апреля]

#ВоротаВИндию #Мумбаи

150 ♥

Мумбаи – следующая контрольная точка по маршруту Филеаса Фогга. Правда, в его времена город носил название Бомбей. Вероятно, мы пришвартовались до рассвета, потому что я просыпаюсь от тишины. Двигатели остановились, и пол в каюте впервые за все время не дрожит. Я еще с вечера упаковала выстиранную одежду в чемодан, так что вскакиваю с кровати, чищу зубы и спешу на палубу.