На краю света

Таита не взял в набег серую кобылу: Вихрь был еще слишком мал для утомительной скачки, да и Дымка оказалась ранена в круп копьем луо – к счастью, легко. Маг выбрал запасную лошадь. Когда отряд выступил, Дымка заржала, как будто возмущаясь таким пренебрежением к себе.

Копыта восемнадцати коней проложили в тростниковых зарослях широкую аллею. Отпечатки босых ступней луо перекрывали следы коней, которых они гнали. Шиллуки без труда бежали впереди, всадники следовали за ними на рысях.

Весь день след вел на юг. К закату солнца отряд остановился, позволяя лошадям восстановить силы, но как только взошла луна, при ее свете появилась возможность ехать дальше.

Скакали всю ночь, сделав один короткий привал для отдыха. На рассвете они заметили, что ландшафт впереди изменился. После утомительной монотонности моря папируса даже эта низкая темная линия радовала глаз.

Наконто запрыгнул на плечи к двоюродному брату и стал всматриваться в даль. Потом шиллук широко улыбнулся Таите – зубы его в первых лучах зари сверкнули, как жемчуга.

– То, что ты видишь, древний, означает конец болот. Это деревья, и стоят они на твердой земле.

Таита сообщил новость Мерену и воинам. Те разразились радостными криками и смехом, хлопая друг друга по спине. Командир дал им отдохнуть после долгой скачки.

По характеру следов Наконто сделал вывод, что луо оторвались недалеко. Отряд двинулся дальше. Деревья приближались, становясь больше и темнее, но никаких признаков человеческого жилья не наблюдалось. Наконец воины спешились и повели коней в поводу, чтобы не возвышаться над верхушками папирусов. Когда они устроили новый привал, было уже далеко за полдень. Теперь их скрывала только узкая полоса тростниковых зарослей. Но даже она вскоре закончилась, и отряд вышел к низкому серому участку земли, возвышавшемуся не более чем на два локтя. За ним расстилалось пастбище с низкой зеленой травой и высокими деревьями. Таита узнал кигелию, или колбасное дерево, с его свисающими массивными стручками, а также сикомор с желтыми плодами, растущими прямо на толстом сером стволе. Большинство других видов были ему неизвестны.

Из своего укрытия египтяне ясно видели, как тропа, проделанная копытами угнанных лошадей, поднимается на рыхлый берег. Однако далее, на пастбище, не было заметно никаких животных. Они стали всматриваться в линию деревьев.

– Что это там? – Мерен указал на далекое шевеление среди деревьев и пелены пыли.

Наконто мотнул головой:

– Это буйволы, маленькое стадо. Не лошади. Нонту и я пойдем вперед, на разведку. Вы оставайтесь здесь, в укрытии.

Два шиллука нырнули в папирус и исчезли. Сколько Таита и Мерен ни смотрели, они так и не смогли их заметить, даже когда братья перебирались через голое пространство пастбища.

Отойдя немного вглубь зарослей тростника, воины обнаружили участок открытого сухого грунта и, насыпав корма в торбы, дали лошадям поесть, а сами растянулись на земле. Обернув накидкой голову и пристроив рядышком посох, Таита лег. Он страшно устал, у него разболелись ноги после ходьбы по жидкой грязи, и маг быстро провалился в сон.

– Крепись, Таита, я близко. – Голос был тихий, почти шепот, но слышался ясно, а интонация безошибочно выдавала Фенн, поэтому маг резко проснулся и сел. Он быстро и выжидательно огляделся, но увидел только коней, мулов, отдыхающих людей и вездесущий папирус. И снова лег.

Сон вернулся не сразу. Но усталость взяла свое, и вскоре Таите уже снились рыбы, выпрыгивающие вокруг него из воды и сверкающие на солнце чешуей. Рыб было великое множество, но он знал, что той, знакомой ему, среди них нет. Затем отмель открылась, и Таита увидел ее. Чешуйки ее переливались, как драгоценные камни, похожий на крыло бабочки хвост был длинным и гибким, божественная, совершенная аура окружала рыбку. Прямо у него на глазах она стала меняться, приобретая очертания тела юной девы. Она скользила под водой, сложив стройные голые ножки, и толкала себя вперед, работая бедрами с дельфиньей грацией. Солнечные лучи покрывали бликами белое тело, длинные волосы развевались позади. Девочка перевернулась на спину и улыбнулась ему через воду. Из ее ноздрей поднимались серебристые пузырьки.

– Я близко, милый Таита. Скоро мы будем вместе. Очень скоро.

Прежде чем он успел ответить, чужой голос и грубое прикосновение разрушили грезу. Он пытался цепляться за нее, но его грубо вырвали из сна. Таита открыл глаза и сел.

Рядом с ним опустился на корточки Наконто.

– Мы нашли лошадей и шакалов-луо, – сказал он. – Пришло время убивать.

Прежде чем выйти из укрытия в стене папируса и, взобравшись на низкий берег, попасть на пастбище, египтяне выждали наступления темноты. Мягкий песок почти заглушал топот копыт. Наконто вел их в ночи к деревьям, силуэты которых обрисовывались в свете звезд. Едва они укрылись под раскидистыми кронами, проводник двинулся параллельно краю болота. Воины молча проскакали небольшой участок пути, затем свернули в лес, где им пришлось пригибаться к спинам лошадей, чтобы не задеть нависающие ветки.