На крючке

— Пошли, — кивнул Руденко Яне. — Кстати, знаешь, как Засурский зарабатывал деньги? — спросил он, когда они устроились за столом и Яна принялась готовить кофе.

— Интересно, — подняла она брови.

— Просто как все гениальное, — усмехнулся Руденко, — нужно только иметь свой карманный банк и входить в совет директоров. Засурский брал в банке кредит, причем, заметь, беспроцентный и клал его на свой счет в этом же банке, но уже под проценты. Когда наступал срок возврата кредита, он деньги возвращал, а проценты оставались ему. Замечательно, правда?

— Тогда у него должны быть проблемы с налоговой инспекцией, — предположила Яна.

— В том то и дело, что нет, — с сожалением произнес Руденко. — Налоги со всех официальных доходов он платил. Так что с этой стороны не подкопаешься.

— Значит, с фискалами у него проблем нет?

— Он перед ними чист, как стеклышко, — подытожил Три Семерки, — если только они не раскопают что-нибудь в казино.

— Даже если они там что-то найдут, то отвечать будет Ваксмахер, как управляющий, а не Засурский.

— Дерьмо, дерьмо, дерьмо, — выпалил Руденко, — даже не знаю, как его зацепить.

— Ты же, кажется, сказал, что он вот-вот сознается, — поддела его Милославская.

Она разлила кофе по чашкам и поставила одну перед лейтенантом, предварительно освободив перед ним небольшой участок стола. Три Семерки в раздражении сделал слишком большой глоток, обжегся, и чуть не выронил чашку — чересчур быстро поставив ее на стол. Кофе выплеснулось на столешницу.

— А-а, черт, все из-за тебя, — Руденко взглянул на Милославскую, — вечно ты со своими подколами.

— Нужно проверить Антона, — Яна вытерла со стола и посмотрела Руденко в глаза, — он не пришел на встречу со мной. Что ты думаешь по этому поводу?

— Думаю, что это он у тебя похозяйничал. Если это так, мы его прищучим.

— Вы снимали у него отпечатки пальцев? — поинтересовалась Милославская.

— Какой смысл в этом был? — пожал плечами лейтенант. — У него же алиби на время убийства.

— Мне кажется, все же стоит попробовать, — настойчиво сказала Яна.

— Теперь уж точно придется, — он снова глотнул кофе, теперь уже осторожней.

На кухне появился тот же эксперт, который попросил Яну с лейтенантом освободить гостиную.

— Ну что там? — Руденко, услышав как он вошел, повернулся к двери.

— Есть отпечатки, — кивнул эксперт, — в основном, оставлены двумя людьми. Только нужно снять и у хозяйки, чтобы быть уверенным.

— Хорошо, — согласилась Яна.

— Знаете, Семен Семеныч, — сказал эксперт, прикладывая подушечки пальцев Яны сначала на штемпельную подушку, а потом на специальный листок, — те отпечатки, что мы снимали в квартире Галкиной, кажется, очень похожи на те, которые мы сняли здесь.

— И что это значит? — спросила Милославская.

— Это же как дважды два, — усмехнулся Руденко. — Значит, что в твоем доме и квартире Галкиной похозяйничал один и тот же человек. Вы уверены, Юрий Васильевич, — он посмотрел на эксперта, — насчет пальчиков?

— Точно смогу сказать завтра или сегодня вечером, — заканчивая работу, ответил Юрий Васильевич, — но сходство очень большое. Можете вымыть руки, — обратился он к Яне.

— Ну что? — Руденко взглянул на Милославскую. — Нам нужно идти.

— Что ты собираешься делать? — Яна подошла к раковине и намылила руки.

— Поищем Антона Засурского, — вздохнул лейтенант, — нужно задать ему несколько вопросов.

— Я бы хотела поехать с тобой, если это возможно.

— Думаю, тебе нужно навести здесь порядок, — уклонился от ответа Руденко, но Яна поняла, что брать ее с собой ему не слишком-то хочется.

«Ну и черт с тобой», — подумала она.

— Я звонила ему домой, — сказала она вслух, — там никто не берет трубку.

— Ничего, — усмехнулся Три Семерки, — никуда он не денется.

Вскоре их машина отъехала от калитки Яниного дома и Милославская осталась одна, если не считать Джемму, конечно. Посмотрев на беспорядок в доме, она вздохнула и принялась за уборку, подумав, что хоть в чем-то лейтенант оказался прав. С уборкой она провозилась до самого вечера, не успев даже как следует перекусить. Наконец она поставила на место последнюю вазу, оставшуюся целой, повесила в шкаф кофточку, выброшенную оттуда чьей-то рукой и отправилась готовить кофе. Она поставила чашку на стол и опустилась в кресло и только теперь вспомнила, что забыла про Браницкого. Лейтенант тоже о нем не вспоминал, а он должен был уже вернуться из своей командировки.

Лев Сигизмундович встретил Яну в длинном вельветовом халате и тапках с загнутыми на восточный манер носами. Он был удивлен, даже встревожен, видимо, не ожидал увидеть у себя Яну.

— Добрый вечер, — мягко улыбнулась Яна. — Лев Сигизмундович, мне необходимо с вами поговорить. Я не отниму у вас много времени.

— Да-да, — растерянно протянул Браницкий, — но я не ожидал, только вот приехал, — он сделал рукой неопределенный жест. — У меня, так сказать, поствозвращенческий беспорядок.

Браницкий не мог отказать себе в выпячивании.

— Ничего, — иронично усмехнулась Яна. — Так мне можно пройти?

— Конечно, — глаза хозяина беспокойно бегали, губы слабо дрожали, — проходите.