– Кого бы не обидело? Но знаешь… знаешь, что, Элли?
– Что, Зоран?
– Больше всего мне не нравится… что… может, они были правы. Может.
На поверхность поднялись воспоминания о горячем гневе и переживаний из-за бывшей гильдии; поздние ночи без сна, когда я все больше выматывался. Порочный круг. По пятам за прошлыми воспоминаниями пришел образ презрительного взгляда Уайлдера в лесу – самый легкий мой проступок. но и самый недавний.
Я застонал и потащился дальше вдоль шкафа. Закачались новые предметы, посыпались вокруг. Из разбитых бутылок сочилась серебристая жидкость, пачкая высохшие страницы старых книг.
– Я обожаю эти игры, – сказал я медленно. – Но не уверен, что они открывают меня с лучшей стороны.
Веки затрепетали, голова закружилась.
– Зоран? Зоран? Тебе пора уходить.
Я слышал ее, но не понимал смысла слов. Но тут качнувшаяся голова столкнулась со шкафчиком и вызвала болезненный момент ясности. Мне показалось, среди хлама я заметил рунный камень.
В результате разум протрезвел – как в реальном мире всегда отрезвляет страх. Согнувшись, я увидел несколько камней, рассыпавшихся из кошеля, – вроде тех, что я видел в арсенале. Подняв камень, я перевернул его и обнаружил маленькое белое торнадо, вырезанное на поверхности.
Руна воздуха
Мое нутро так и кричало, чтобы я активировал руну.
Порыв ветра или Вихрь?
Я выбрал эффект вихря и послал в заклинание несколько сотен маны. Из ладони, взревев, наружу вырвался ветер.
Споры сонного дурмана сдуло, и голова прочистилась.
– Идеально! – сказала Элли. – Люди Азраила, должно быть, бросили эти руны. Они бы не нашли в них пользы.
– Обычно они и правда бесполезные, – сказал я. – Но у нас есть секретная слизь. Интересно, как с ней будет взаимодействовать руна воздуха?
– Поэкспериментируешь позже.
– Знаю. Прихвачу, что могу, и пойду.
Я взял оставшиеся руны воздуха и сложил обратно в кошелек. Их осталось четырнадцать, что подтверждало – они идут в упаковках по пятнадцать. Надежно убрав их в инвентарь, я обратился вниманием к полкам сразу над местом, где упал кошелек. На краю зависло еще два кошелька из мешковины, один – с изображением красного пламени, другой – с тремя серыми треугольниками внахлест, как горные пики. Огонь и земля. Ликуя, что нашел еще больше рун, я прихватил их и чуть не поскакал к дверям.
– Подожди, – сказала Элли. – Пока ты не ушел, можно сделать еще кое – что. Видишь пульсирующие колокольчики на краю сада?
Я взглянул и увидел чужеродные растения.
– Съешь один, – сказала Элли.
Доверяя ей, как всегда, я сорвал один и сунул в рот. На вкус он напоминал мороженое, облитое сиропом, и мозг от него замерз точно так же. Поморщившись, я уже думал укорить Элли за розыгрыш, но меня прервало уведомление.
Мозговые монпансье
– И этот подсолнух-переросток, – продолжала Элли. – Его тоже съешь.
Я решил не тратить время на расспросы о том, что мне даст этот гигант. Подсолнух на вкус был получше – почти как жареный цуккини.
Урожайные цветы
– Очень мило, – сказал я. – Дай – ка еще наскоро перекушу.
– Не так быстро, – сказала Элли. – Ты правда думал, что сможешь просто наесться и стать сильным персонажем? Редкие растения – которые не найдешь в природе, пока не поднимешься до тридцатых уровней – дают единичный эффект.
Может, мне и стоило проявить благодарность, но я только сердито ворчал. Что ж, хотя бы эта комната оправдала все ожидания и немножечко добавила сверху. Высокоуровневое снаряжение все равно было бы бесполезно, а руны и подкачка маны послужат мне на пользу. И все же настроение опять испортилось, когда ко мне вернулась память о пьяном бреде.
Я решил, что эту тему надо закрыть.
– Элли, насчет того, что я говорил раньше… Мне не нравится это обсуждать.
– Почему?
И снова-здорова. Она не понимала социальных намеков или просто вытягивала из меня ответ? Какая ей разница?