На небо сразу не попасть (Нельзя сразу на небо)

Все эсэсовцы – немцы и голландцы – были наподпитие. Только их командир был трезвый. Время от времени какой-то голландец пинал кого-то из нас, и это должно было означать, что мы не особо быстро сталкиваем тела в могилу. Детей расстреливали отдельно. Одни дети громко кричали, другие изумлённо ожидали залпа. В последней группе подлежащих расстрелу было уже только восемь детей. Этих расстреливали семеро эсэсовцев-голландцев и один украинец-полицейский, который непонятно, откуда тут взялся.

Когда после залпа дети попадали, мой знакомй по камере – Роман – сказал мне тихонько, чтоб ни один эсэсовец не слышал: «Падают, совсем как подкошенные тюльпаны» [58].

У меня в голове шумело от криков, залпов и запаха крови, перемешанного с запахом стрелкового пороха. Я не особо был в курсе, что это за тюльпаны такие. Роман мне объяснил, что это такие голландские цветы.

Немцы загрузили в кузов одежду расстрелянных, сказали нам садиться и завезли обратно в тюрьму. От украинского полицейского мы узнали, что группка поляков, подвергнутых сегодняшней экзекуции, была казнена за укрывание евреев.

13 июля

Сегодня из нас выбрали несколько человек и под сильным конвоем украинской полиции провели 7 километров по шоссе в сельскохозяйственное имение СС в селе Угерско [59]. Когда мы уже пришли, нам сказали, что мы будет работать в поле и что будем получать лучшее, чем в тюрьме, питание. Гауптштурмфюрер СС [60], который является директором имения, предостерёг нас насчёт попытки бегства. Сказал, что не верит, чтобы кому-то нечно такое вообще могло удаться, но в случае поимки беглецу грозит смерть.

Угерско раньше принадлежало князьям Любомирским. В имении, кроме застроек, складов, конюшни и коровника, находится большая винокурня, в которой гонят спирт для немецкой армии. Шефом имения является гауптштурмфюрер СС, хромающий на одну ногу нервный толстяк, бьющий всех по любому поводу. Если выходит из себя, то лупит в одинаковой степени как заключённых, так и украинцев, живущих в селе. Кроме него в имении есть несколько голландских эсэсовцев и один подофицер СС – немец. Все они творят в округе, что хотят. Свободно могут убить человека, независимо от его национальности и положения.

Немцы-эсэсовцы злые настолько, что невозможно описать, но голландцы ещё хуже.

Местный учитель, украинец, сказал, что это отбросы голландского народа и что в случае чего их перевешают сами голландцы.

Голланские эсэсовцы носят немецкие мундиры с черепами на фуражках и лацканах, а на шеях – цветные шёлковые шарфы. Поляками брезгуют, и чаще пинают поляка, чем с ним разговаривают.

Украинец, которые живёт при дворе, говорил нам, что перед войной ездил на работу в Германию и Голландию и знает голландцев. Утверждал, что таких, как наши эсэсовцы, не встречал в Голландии никогда. Эти, должно быть, какие-то преступники или извращенцы. В имении есть ещё и второй директор-украинец. Это уже старый человек, который одинаково ненавидит немцев и поляков.

Крестьяне из деревни Угерско разные. Одни рады тому, что происходит, другие клянут немцев и украинских националистов. Случается, что украинец ударит поляка, но почти никогда этого не делают старшие люди.

Даже стражник, который нас сторожит ночью, говорит, что немцы не справятся на всех фронтах одновременно и шляк их трафит.

29 июля

Нашёл во дворе круглый значок, который всегда носил Хелё. На кружке размещён Hackenkreuz (свастика), а вокруг надпись по-голландски. Занёс его голландцу Хелё. Когда я ему заявил, что у меня к нему дело, он мне сказал встать в трёх метрах от него и говорить. Я ему отдал фашистский значок и сказал, где я этот значок нашёл. Хелё на это («naprzod») ничего не сказал, а потом вынул сигарету («Юно» или «Салем») и дал мне. Сказал, что я получу ещё сигарет.

7 августа

Сегодня нас отвели, как обычно, в поле на работу на зерновом оборудовании. Во время работы мы услышали со стороны двора несколько выстрелов. Надсмотрщик, который за нами следил во время работы, сказал, что, наверное, немцы стреляют по индюкам или по кротам. Во время обеденного перерыва мы узнали, что в то время произошло во дворе.

Итак, с утра, сразу после нашего выхода в поле, приехал из Стрия гестаповец в униформе, который нанёс визит гауптмштурмфюреру. Через полчаса после этого гестаповец покинул кабинет, а шеф ходил какой-то разнервированный. После этого он захотел, чтобы к нему пришли все евреи, задействованные как специалисты в дворовой винокурне. Химику велел сказать, что хочет снять пробы спирта с последнего производственного цикла. Художнику («Lakiernikowi») приказал принести счета за последний месяц. Помощнику мастера приказал прийти за заказом, поскольку он был кожевником по профессии (так в тексте - От переводчика ). Все приглашённые явились, а тогда шеф поставил их в известность, что гестапо в Стрию прислало подофицера, которому поручено ликвидировать евреев из Угерска. Объяснил также, что в этот раз не может их спасти от уничтожения.