На перекрестках судеб

Итальянский бизнес сносно развивался и без постоянного личного участия владелицы. Михей нашел фирме хорошего управляющего. Лена могла теперь больше времени отдавать мужу и детям. С удовольствием занималась делами мамы и свекрови. Возилась в саду. Переустраивала жилье.

Учитывая семейные обстоятельства ведущего аналитика, руководство фирм-заказчиков согласилось с частично дистанционным форматом сотрудничества, так что Матвеев получил возможность неделями оставаться с семьей.

Работодатели были в курсе его истории, по достоинству оценив смелость, решительность, экономическую хватку фрау Матвеевой. И успели сделать обоюдовыгодное предложение по включению ее в ряд своих проектов. Оговорив приемлемый срок на его обдумывание.

Михей не торопил события. Зная тягу Лены к авантюре, понимал, что жена согласится. Возможно, поставит свои условия. Работать вместе — не самый плохой вариант, чтобы чаще быть рядом. Он скучал в разлуке.

И очень надеялся на продолжение мечты. Или просто на продолжение. Хотелось иметь хотя бы двух, а то и трех сыновей. И еще одну дочку. А что? Каждой бабушке поровну, чтобы не ссорились…

В свободное время он полностью растворялся в жене и своих девочках. Думать же о продолжении рода, как и о ведущих к тому практических действиях, главе семьи удавалось лишь в служебных командировках. Пока же супружеское ложе было отдано на откуп детским радостям и сюрпризам в виде любопытных сонных глазок, взъерошенных волосиков, описанных трусишек, пустышек и погремушек. В любое время дня и ночи.

Лена блаженствовала в роли многодетной матери, а Михею хотелось заполучить ее и для себя. Возможное профессиональное партнерство наполняло его надеждой на исполнение этого желания.

Их жизнь изменилась в лучшую сторону. Начались перемены с окончательного превращения Валентины в Лену. Так решил Михей. Валечку он оставил Осману, Тину — ее деловым партнерам. Инку — школьным подругам. А себе оставил Лену. Иногда называл ее в шутку тетушкой, иногда — Аленушкой, чаще любимой…

Девочки подрастали и потихоньку учились справляться с собственными проблемами. Медики обещали в ближайшие годы поставить Анфису на ноги. Специалисты, работающие с Ольгушей, поражались ее успехам. Витюша рос здоровым и активным мальчишкой, доставляя окружающим больше радостей, нежели огорчений.

И только плещущаяся порой в любимых глазах ртуть напоминала о сохранившейся в душе боли. Михей старался вытеснять скопившиеся горести, наполняя жизнь любимой женщины яркими позитивными впечатлениями. И был твердо уверен: они обязательно справятся. Потому что вместе.

Вендетта осталась в прошлом. Каждый получил свое — и виновники трагедии, и вольные-невольные ее жертвы. У высшего разума свои представления о справедливости. Так уж устроен мир, что каждый человек живет со своей правдой и с правом на ошибку. Каждая палка — о двух концах. Каждое событие — о множестве сторон. А каждый роман — со своим концом…

Осенний день догорал багряными всполохами кленов, загадочной синевой высоких туй, цепляющимися за оголенные ветви васильковыми облаками. По засыпанной рыжими листьями кладбищенской аллее двигались фиолетовые тени. Одна большая, две чуть поменьше, две совсем маленькие и три совершенно непонятные.

Вы когда-нибудь видели, какие тени отбрасывают на асфальт коляски? Одна из них уверенно двигалась в будущее. Остальные скоро останутся в прошлом. Впрочем, Виктор сделает свои первые шаги буквально через несколько месяцев. Обязательно сделает — на то он и «победитель». И коляска станет ему не нужна.

Впрочем, нет, Анна Романовна обязательно подыщет на даче укромное местечко, где та дождется следующего пассажира. А если повезет, то и двух. Или трех… Средняя тень повернула голову в сторону несколько отставших большой и еще одной средней. Да, коляска определенно понадобится. Не покупать же каждый раз новую.

— Тссс… — Бабушка взяла старшую внучку за руку и потянула к выходу. Оглянулась, толкая перед собой коляску: — Фисочка, может, сядешь?

— Нет, бабуля, я ножками… ножками… Ножками мне больше нравится. Ольгуша, руку дай…

Три тени — средняя и две маленькие — ускорили темп передвижения по засыпающему кладбищу. Вскоре они миновали последний перекресток и скрылись за пригорком.

Клонившееся к закату солнце забавлялось, растягивая оставшиеся на дорожке тени — большой силуэт, силуэт поменьше, детская коляска. Две головы, четыре ноги, четыре руки, четыре колеса… Хотя нет, рук отчего-то осталось только три… Полусонное светило прищурилось, пытаясь разглядеть причину неожиданного несоответствия. Наконец разобралось. Никаких чудес, просто мужская рука лежала на руке женской, толкающей коляску в гору. В будущее…

Автор