На пиру богов

Светский богослов. Все это к данному случаю присочинено неизменными любителями смуты: никакого нового догматического вопроса тут нет, а одно недоразумение, и порождение невежества и перепев старых лжеучений, авторитетно осужденных Церковью, причем это осуждение есть самоочевидный вывод из догматических аксиом Церкви. Ведь не потребуете же вы церковного Собора для того, чтобы осудить и анафематствовать учение Толстого, представляющее собою грубое и вульгарное арианство.

Беженец. Конечно, не потребую. Но в данном частном случае это сравнение отнюдь не применимо. Но оставим этот частный вопрос. Ведь если только Русская Церковь не обречена на состояние анабиоза, спячки и замирания, по образу пресловутых «Восточных» Церквей, в ней будут догматические вопросы и догматические движения, и я сейчас предвижу целый ряд таких вопросов, которые всколыхнут церковную жизнь до глубины и поселят в ней, может быть, еще небывалые разделения. Где у нас вероучительный авторитет для решения этих вопросов? Допустим, что вопрос об имяславии дойдет до обсуждения на Всероссийском Соборе и там известное разрешение получит.

Оно будет, конечно, авторитетнее, чем синодское, но все же и его осужденная сторона может не признать для себя окончательным, да и на самом деле оно не может рассматриваться таковым. Ведь речь идет, очевидно, о новой догматической формуле, так сказать о новом члене Символа веры: пусть она не будет включена в Никеоцареградский Символ, раз запрещено его трогать, но все равно она будет иметь силу его члена. Такую формулу принять, хотя в Средние века на это и дерзнула в вопросе о Фаворском свете Константинопольская Церковь без сношения с другими, в наше время невозможно одной Поместной Церкви, не идя на явный и заведомый раскол. Стало быть, придется обратиться и к Восточным Патриархиям, а каков будет их образ действий и будет ли какой-либо, совершенно неизвестно: не забудьте, что царская власть, собиравшая Вселенские соборы, в сущности принудительно, теперь отсутствует, и есть, следовательно, полная возможность и не отнестись с должным вниманием. Но допустим, что оно будет оказано, допустим даже, что полномочные представители Восточных Церквей будут и на Русском Соборе и он будет формально Вселенский. Может ли и тогда вопрос почитаться окончательным? История Вселенских соборов об этом совсем не свидетельствует. Да и в самом деле, если Вселенский собор не

есть орган высшей, непререкаемой церковной власти (и в этом смысле внешний авторитет, чего мы так боимся и отсутствием чего так нелепо кичимся перед Католичеством), но является только торжественным волеизъявлением Церкви, тогда его авторизация еще впереди, «изволися Духу Святому и нам» будет за него и с ним сказано всем «телом Церкви», без этой рецепции Собор не есть еще Собор, и на самом деле может ведь оказаться разбойничьим. Таким образом, есть

внутренняя возможность не повиноваться и этому Поместно-Вселенскому собору и апеллировать к следующему. И так idem per idem[64]

, сказка про белого бычка, вечная смута.

Светский богослов. Ни о чем господа известного типа так не заботятся, как о том, чтобы доставить себе возможность постоянной фронды и смуты, и таких должен беспощадно разить меч церковной власти – худая трава из поля вон. А если не говорить об этом профессиональном еретичестве, то есть ясный и полный исторический ответ на ваши недоумения и кощунственную попытку превратить церковную историю в сказку про белого бычка. В истории Вселенских соборов все обстояло именно так, как вы изображаете. Были еретики, которые не успокаивались и после соборного осуждения, и снова поднимали голову, и, однако, в конце концов совершалось это догматическое чудо рецепции церковной соборных постановлений, подобно бриллианту воссиял Никеоцареградский Символ вместе с дальнейшими соборными определениями. Вот в это-то чудо вы не верите и его не видите, а потому и совопросничаете. А если бы были в единстве с Церковью, то не спрашивали бы, каким образом будет принят и установлен догмат об Имени Божием, если уж на самом деле таковой существует. Он будет, а затем – ищите и обрящете. Надо верить в Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, вот что.