На службе россии

Перед НТС встает новая трудоемкая задача переправки в Россию книг Тамиздата. Переправка книг внутрироссийских авторов, не могущих печататься на родине… Переправка книг зарубежных русских (да и иностранных) авторов, для наших соотечественников недоступных. Дело это, начатое в шестидесятых годах, продолжается и поныне. В него потом, кроме НТС, впрягутся и другие зарубежные силы.

Одновременно с пробуждением литературы в стране зарождаются два параллельных процесса: стихийные, локальные вспышки народного гнева и зарождение в больших городах страны оппозиции, стремящейся уложить свои стремления и требования в рамки существующей “законности” (вернее, незаконности).

Гнев народный

В конце пятидесятых годов Темир-Тау был лишь предвестником бури. Теперь раскаты грома пошире.

1961 год… В апреле – забастовка рабочих в Горьком. А в Одессе портовые рабочие отказываются грузить продовольствие для Кубы. Бунт домохозяек, из-за нехватки продовольствия, в Ярославле…

1962 год… Май – беспорядки на Новокраматорском машиностроительном заводе (Донбасс)… Июнь – волнения и столкновения с милицией в Иванове на заводе сельскохозяйственных машин и на текстильной фабрике…

Но июнь 1962 года – это, прежде всего, Новочеркасск. Народное восстание, подавленное со звериной жестокостью (описано уже не раз, в частности, А. Солженицыным).

Новочеркасск – не одинокое явление. В материалах “Посева” сообщается (июль 1962 г.):

“Различные лица свидетельствуют, что аналогичные события были и в других местах… Командир армейского соединения в Донецке отказался дать приказ стрелять в рабочих и застрелился… Свидетели утверждают, что число жертв по трем городам Донбасса (Донецк, Артемьевск {Так в тексте книги - Ред. эл. версии

}, Краматорск) составляют несколько тысяч человек. Есть отрывочные сведения, что кровавые усмирения забастовок имели место в начале июня также в Омске, в Кемерово и в других местах Кузнецкого бассейна”.

Волнения не ограничиваются рабочей средой. 1 марта 1963 года “Посев” пишет: На Кубе “группа советских военных в составе по крайней мере 14 человек ушла в горы к антикастровским партизанам в провинции Эскамбрей… Другая, меньшая группа, в составе 3-5 технических инструкторов прорвалась на американскую военно-техническую базу Гуантанамо и получила там политическое убежище”.

Заходящая в тупик власть свергает Хрущева. Исполнительное бюро НТС обращается, по случаю этого события, к кадрам организации:

“Произошло событие исключительной важности. В результате партийного переворота свергнут Хрущев… Свергая Хрущева, возглавители КПСС ставят своей целью укрепить положение власти. Брежнев, Косыгин и те, кто их поддерживают, кровно связаны со сталилщиной. Ничего хорошего ожидать от них нельзя.

Но всякая перемена на верхах диктатуры всегда временно ослабляет диктатуру. И этим ослаблением необходимо без промедления воспользоваться.

Новые диктаторы будут обещать народу “молочные реки и кисельные берега”… Они будут обещать политику мира. Они вынуждены делать это, чтобы создать себе популярность в народе. Но ни одному слову их верить нельзя.

Граждане России! В жизни нашей Родины наступил исторический час. Народу, как воздух, необходимы свобода, мир, благосостояние. Надо их не только требовать – надо их брать с боем” (“Посев”, 23 октября 1964г.).

После известной выжидательной паузы народное недовольство проявляется снова. Оно составляет как бы фон, на котором начнут выделяться отдельные крупные фигуры… 24 апреля 1966 г. – волнения в Ереване… 12 апреля 1967 года – бунт экипажа советского торгового судна “Янис Райнис” в восточных водах Средиземного моря (зачинщик – помощник капитана Василий Цепков)… В начале ноября того же года – забастовка на Харьковском тракторном заводе, и т. д.

На этом фоне вырисовывается постепенно организованная борьба.

Алая кровь бунтарства

Все начинается с литературной фронды молодежи. Слово теперь за ней.

В своем реферате в Лондоне один из руководителей НТС – А. Н. Артемов – делает следующий анализ:

“Если считать, что люди, в среднем, начинают систематически помнить жизнь лишь с пяти лет, то в 1964 году помнящих революцию 1917 года можно было бы насчитать всего лишь около 17% населения. Годы нэпа могли бы помнить около 30%, ежовщину – около 45%.

С другой стороны, около 45% населения не помнит войны, а около 35% и родилось после нее. Примерно 33% (треть населения) не помнят Сталина, а свыше 25% (более четверти населения) и родилось после его смерти” (“Посев”, 24 апреля 1964 г.).

Молодые люди, занимающиеся поэзией… Только ли поэзией? Вероятно, и не занимались бы ничем другим, если бы тоталитарная власть не стала душить с самого начала их свободного творчества. Но власть ополчается сразу. Показывает клыки при виде молодежи, читающей стихи у памятника Маяковского, Это видно, например, из статьи “Кубарем с Парнаса”: