На суше и на море - 1963

Ее путешествие из Эннадей в Норт-Ранкин, продолжавшееся десять лет, началось в 1948 году, когда Кикик и ее народ, называвший себя игальмиутами — «те, которые живут отдельно», впервые были официально замечены нами. До этого года игальмиуты не видели ни одного миссионера, государственного агента или вездесущего полицейского. Их единственное знание о нас почерпывалось путем непостоянных контактов с факториями, контактов, приносящих игальмиутам ружья и муку, болезни и голод и такую высокую смертность, что между 1914 и 1948 годами из пятисот человек в живых осталось пятьдесят.

Но вот в 1948 году кончилась изоляция людей. Их стойбище посетил полицейский. Он торжественно зарегистрировал все живые души, повесив каждому на шею собачью бирку с номером. С этого момента игальмиуты официально стали канадцами. Их существование, можно сказать, было наконец-то узаконено.

Но это не принесло им ничего хорошего.

В течение последующего десятилетия жизнь игальмиутов стала связана с понятиями смерть и несчастья.

Но более ужасным, чем смерть, были непонятные превратности судьбы, которым подвергались они в эти годы. В 1950 году вся группа была переселена полицией с озера Эннадей на озеро Ныоэлтин, где их должны были устроить рыбаками у торговой фирмы. На самолете их перевезли на новое место, поместив в незнакомые условия жизни. Они не понимали цели переселения и не имели ни малейшего желания ехать. Когда же они прибыли на озеро Ныоэлтин, то работы там не нашлось. В конце концов они сами отправились назад в родные места на Эннадей через белые равнины. Часть их погибла во время возвращения.

Даже те белые люди, которые имели хорошие намерения по отношению к игальмиутам, стали невольными их врагами. В 1949 году у озера Эннадей была установлена военная радиостанция, и солдаты очень привязались к эскимосам. Когда у игальмиутов возникали эпидемии, солдаты оказывали им помощь, спасая много жизней, но к 1955 году игальмиуты значительно отвыкли от своего исконного занятия — охоты на оленей. Вместо этого их приучили толкаться около радиостанции, чтобы получать недельный паек муки, лярда и чая.

А еще через два года люди потеряли не только чувство физического единства со своей землей, но и гордость, и уверенность, и надежду. Их лишили того оружия, с помощью которого можно было бы оказать сопротивление последнему беспощадному удару судьбы, обрушившемуся на них в тот год.

В мае 1957 года в игальмиутские поселения прилетела полиция в сопровождении представителя Департамента по делам Севера и произвела переселение людей. Одиннадцать уцелевших семей были погружены в самолеты. Позади оставались нарты, каяки, умершие родственники, родная земля. Их отвезли на сотню миль к востоку, на озеро Хеник. Там им сказали, что они должны жить на новом месте, обещая обеспеченную жизнь и свободу от страха перед белым призраком смерти — зимы.

Народ Кикик оторвали от его родных равнин и переселили в страну больших холмов, к склонам которых льнули аванпосты лесов. Новое место не освободило игальмиутов от страха, скорее всего оно возродило старые страхи. С незапамятных времен они избегали холмистую местность, так как, по их понятиям, там жили злые духи.

Им оставили месячный запас муки и лярда, но вскоре люди поняли, что попали в суровый и голодный край. Нелегко было и обратиться за помощью к соседнему белому человеку. Ближайший пост находился в Падлей, в пятидесяти милях к северо-востоку. И хотя это расстояние не велико для человека с хорошей упряжкой собак, оно может превратиться в дорогу без конца для голодающей семьи, идущей пешком в зимнюю пору. А одиннадцать семей на озере Хеник не имели собак, так как те погибли от голода в предыдущем году.

В середине лета того же года в новое поселение пришел голод. И впервые за всю свою историю игальмиуты унизились до «кражи». Три человека взяли продукты из склада, оставленного геологоразведочной экспедицией. А вскоре после этого прилетел полицейский самолет забрать этих троих от семей, которые полностью зависели от них.

Тем не менее Кикик и ее народ не были совсем забыты. В сентябре правительство прислало к игальмиутам белого охотника, чтобы помочь настрелять необходимое количество оленей и запастись мясом на зиму. За месяц ему и игальмиутам-охотникам удалось убить пятнадцать оленей — этого мяса хватило только на две недели. После своего возвращения на Большую землю охотник сообщил властям о неудачной охоте и о том, что у людей недостаточный запас пищи для зимовки. Поэтому все то, что произошло, нельзя объяснить неведением властей. В самом деле, полиция заявила поздней осенью, что пошлет на озеро Хеник патруль, с целью убедиться, все ли там в порядке, но патруль не был послан. Молчание, подобное тому, которое окружало игальмиутов на озере Эннадей, пришло и на озеро Хеник: с октября 1957 года до середины февраля 1958 года ничто не нарушало его извне.