На суше и на море - 1964

«В следующий раз, когда будете покупать розы и сосновые шишки, капитан Гью Оранмор, доставьте их мне в ваших собственных крепких руках. Пожалуйста! Пожалуйста! В следующий раз!»

В следующий раз! Когда же это будет? Неужели она на самом деле хочет встретиться с ним? Но ведь старый Джон Даллин всегда препятствовал ее желаниям. «Просто преступление, — говорил он. — Просто преступление».

«Бандунг» был отправлен на сломку. Оранмор получил другой корабль — «Коралл Куин».

— Хороший парень Оранмор, — говорил директор грек. — Хотел бы я знать, что его держит таким честным и трудолюбивым? Не пьет, не играет в азартные игры, не глядит на женщин. Странно. Очень странно.

И вот в один прекрасный день в Сингапуре капитан Гью Оранмор получил каблограмму из Лондона с указанием принять команду на корабле «Силвер Игл», капитан которого умер от солнечного удара в Пенанге. Глаза богов подметили постоянство Гью Оранмора…

«Силвер Игл» было островным судном, плававшим в жарких водах Малайи, перевозившим грузы и пассажиров, когда таковые случались. Голландских купцов, миссионеров, торговых агентов, натуралистов, разных островных бродяг. Довольно значительный пароход в зеленой гуще островов архипелага и невзрачный пакетбот в других морях.

В Джакарте агент взошел на борт, чтобы поговорить с капитаном Оранмором. Он сказал, что знатная дама и ее горничная желают попасть на «Силвер Игл». Дама эта не направляется в какое-то определенное место, а просто совершает морское путешествие, чтобы поправить здоровье.

Капитан Гью Оранмор считал, что его судно не для таких важных особ. Для них есть пароходы получше. Суда компании «Бернс и Филипп» и других. Но агент прервал речь Оранмора. Дама видела «Силвер Игл» в гавани Танджунгприока, ей понравился пароход, и больше тут говорить не о чем. Агент криво улыбнулся.

Капитан Гью Оранмор находился на палубе, когда на борт взошла пассажирка. Одно мгновение, когда она стояла у сходней, он подумал, что сходит с ума. Широко раскрытыми глазами глядел он на нее. При ярком солнечном свете она казалась совершенно нереальной, каким-то привидением. Что-то бормоча, задыхаясь, он ринулся вниз по сходням и схватил протянутую руку.

— Вот мы и встретились наконец, — сказала она спокойно. — Вы помните, как я сказала, что мы когда-нибудь встретимся?

Помнит ли он? На глазах у него чуть не выступили слезы, когда он сопровождал ее по сходням.

Он предоставил в ее распоряжение свою каюту, несмотря на все ее протесты. Он проклинал судно, которым командовал, считал его грязным островным ползуном, недостойным для нее. В позолоченной яхте ей бы плыть по зеркальной поверхности малайских морей…

— Ваше судно как раз то, что мне надо в данный момент, мой друг, — пробормотала она. — Я была больна, и мне нужен отдых. — После долгой паузы она добавила: — Некоторое время я не смогу петь. Нет сил.

Кровь бросилась в голову Оранмору. Сердце забилось так, что, казалось, он вот-вот задохнется. Страх овладел им.

— Но вы будете еще петь! — вскричал он. — Будете! Будете!

— О да! — ответила она. — Когда восстановлю силы.

Опять наступило молчание.

— Я буду петь для вас, — сказала она мягко, — когда наберусь сил. Только для вас.

Ее слова испугали капитана. Он должен вернуть ей силу для пения! Он должен дать ей эту силу!

Гью Оранмор нервничал, недоумевал. Знала ли она до того, как взошла на борт, что он был капитаном? Случайно ли она попала на его корабль, или же она искала встречи? Он не мог знать…

Ее близость смущала его. Он робел, не знал, что сказать, когда встречался с ней лицом к лицу. Исподтишка наблюдал за ней. Он вызвал кока китайца к себе в каюту и дал ему указания. Новой пассажирке с милым лицом надо готовить специальные блюда. Подкрепляющие блюда. Какого рода? Всякого рода. Супы, бульоны, разные лакомства, которые возбуждали бы ее аппетит. Кок сам должен все это знать.

В Макассаре, куда зашел «Силвер Игл» за пассажирами и грузом, Оранмор последовал за ней и ее горничной, когда она сошла на берег. Следил за ними издалека, когда они проходили по узким улицам. Снова и снова повторял он про себя, что он, видно, сошел с ума.

Стоя вдали, он наблюдал, как она болтала с китайскими торговцами. Она накупила белых кебаев^[69] и полосатых малайских саронгов^[70]. Небольших безделушек из перламутра, перьев райской птицы.

Оранмор сопровождал ее на обратном пути на корабль, неся покупки. Френсис Даллин расспрашивала его, но он был молчалив, сдержан и отвечал односложно. Она заговорила о своих необычных покупках.

— Я хочу иметь их в своем доме в Бристоле, — сказала она, поясняя. — Глядя на них, я буду мечтать, Гью. Буду думать об этом путешествии, о том, как мы встретились. Буду видеть перед собой Яванское море и ваш… ваш пароход.

В ту ночь «Силвер Игл» прошел Макассарский пролив. Прошел его в глубокой тьме, висевшей над судном, словно мокрый ковер из верблюжьей шерсти.