На суше и на море - 1990

И вот мы уже на дороге в Толедо. Выезжая из Кордовы, мы поначалу держались берега Гвадалквивира — мутного, неглубокого и спокойного в это время года. Он здесь раза в два уже Москвы-реки. Едва успели мы по высокой бетонной набережной пересечь границу города, как дорога пошла на подъем и нас окружили оливковые рощи. Ночью прошел дождь, и пейзаж теперь повсюду освежает нежная зелень травы.

Подъем чередуется со спуском. Вскоре мы минуем Андухар — один из древнейших испанских городов, основанный еще римлянами. В начале прошлого века здесь произошла знаменитая битва с полчищами Наполеона. Глубоко в самое лоно Испании дошли войска завоевателя!

Неспешно, но уверенно наш автобус карабкается к перевалу через Сьерра-Морену. Как раз здесь издревле проходила большая дорога из Андалусии в Кастилию и из Севильи в Мадрид, и тут, в ущельях лесистых гор, когда-то укрывались лихие разбойники — бандольерос, грабившие богатых купцов и грандов, чтобы раздать их деньги беднякам.

Мы въезжаем в Ламанчу, в те края, где странствующий рыцарь Дон Кихот начинал свой путь и совершил во имя тобосской крестьянки Альдонсы первые свои бессмертные подвиги. Ламанча — это безлесная равнина с плавными холмами, поросшими пожухлой травой и мелким кустарником, пересеченная зелеными лощинами с виноградниками, полями пшеницы и кукурузы, временами напоминающая ныне украинский ландшафт.

И вот мимо деревенек, ферм и постоялых дворов мы мчимся по Монтьельской равнине, той самой, по которой ехал верхом на Росинанте в сопровождении верного Санчо Пансы славный рыцарь. Минуем хутор, в котором храброго Дон Кихота посвящали в рыцари. А вот и башни ветряных мельниц на закрывающем полгоризонта косогоре. Одна, две, три… Я насчитал их восемь — жалкие остатки войска из тридцати великанов, «наголову разгромленного» Доблестным рыцарем печального образа.

Толедо — сердце Испании, древняя столица королевства, в средние века — центр инквизиции. Некогда это был самый большой город Испании, один из крупнейших в Европе. Во всяком случае больше Парижа и Лондона. Город-крепость. Каждый квартал был обнесен стенами, снабженными сторожевыми башнями. Многие особняки дворян тоже были крепостями. Укреплены были все ворота, мосты и все церкви. Внутри обнесенных стенами районов города дома тесно жались друг к другу, а улицы походили на ущелья. Но жизнь в Толедо кипела, била ключом, как в настоящей столице. Ныне Толедо — город-музей. При 45 тыс. населения в нем 48 церквей и храмов, 13 дворцов, 10 музеев. Когда смотришь на город со склонов предгорий, он кажется нарисованным. В сухом прозрачном воздухе, точно игрушечные, рассыпались по отлогим склонам светло-серые каменные домики с маленькими окошками, спускаясь в центре к зеркальным водам огибающей Толедо реки Тахо. Остроконечные церковные колокольни и массив замка Алькасар рассекают горизонт. Грозная громада крепости Сан Сервандо высится справа на скале, господствуя над речной долиной.

В местных церквах немало полотен великого Эль Греко. Ведь Толедо — вторая родина художника, родившегося, как известно, на Крите. В городе есть его музей. Подлинный дом Эль Греко не сохранился, но на месте, где, как предполагают, он стоял, воссоздан новый, по типу построек того времени, соответственно обставленный. Я люблю Греко — его яркие чистые краски, неожиданные контрасты цвета, сосредоточенную печаль и просветленную скорбь его персонажей, общее тревожное настроение его полотен.

Из наиболее значительных его картин в Толедо есть «Святое семейство», «Раздевание Христа», «портреты» апостолов и знаменитое «Погребение графа Оргаса». Эта картина находится в церквушке Сан Томе. Точнее, даже не в самой церкви, а при ней. Паломничество к этому полотну так многочисленно, что для того, чтобы туристы не мешали службе, ему отвели ныне специальное помещение.

Старинные, мощенные булыжником улочки Толедо узки. Дополненные низко нависающими над головой коваными решетками окон и балконов, эти проулки и улочки живо напоминают декорации романтических спектаклей на сюжеты из испанской жизни.

Внешне непримечательная церковь Санта Мария ла Бланка (бывшая синагога) меня очаровала интерьером: девственной белизной колонн с бронзово-золотыми завитками капителей и темно-коричневыми поясами подножий. Четыре ряда ее коротких восьмигранных колонн поддерживают равные им по высоте арки профиля усеченного круга. Общее впечатление чистоты и отменного вкуса.

Толедо с незапамятных времен славится своим оружием. Мечи и кинжалы из толедской стали ценили во всей Европе, и не только в ней, ими вооружались испанские конкистадоры, покорявшие Центральную и Южную Америку. Здесь ковали отличные шпаги — все виды холодного оружия. Этот промысел существует и поныне. Не менее знаменит Толедо искусством инкрустации и филиграни. Особенно хороши местные броши, серьги, запонки, тисненные по черненой стали серебряными и золотыми рисунками — разнообразным орнаментом или традиционными райскими птичками.