На всей скорости

Не знаю, сколько просидел так, изучая взглядом резную дверь в ее спальню… Сначала оттуда доносились всхлипы, затем все стихло. Спала, наверное. Мне тоже не помешает отдохнуть, иначе завтра буду выглядеть, словно бомж, ограбивший дорогой бутик.

Уже расчистил диван и скинул с себя ботинки, когда из спальни донесся судорожный всхлип и сквозь него знакомое уже имя — Ирвин.

— Нет! — крикнула Лиза.

Обещал ведь не приближаться, но…

А, к черту.

Когда раздался визг, ворвался в комнату и, откинув одеяло, сжал Лизу в объятиях. Сквозь сон, она цеплялась за мою рубашку руками, всхлипывала, звала кого-то, умоляла. Такая испуганная, такая беспомощная. Как я мог оттолкнуть ее в такой момент?

— Тише, тише. Это всего лишь сон. Все прошло, — я гладил ее по волосам, поражаясь тому, насколько несправедлива жизнь. Добрые и светлые люди, вроде этого невинного создания все время страдают, а такие подлецы как Батурин, живут, не зная горя. Где гребаная справедливость?

— Это вы?

Лиза неожиданно подняла голову и посмотрела на меня зареванными глазами. Откинул с ее лица сырые прядки и улыбнулся.

— Все хорошо. Я рядом. Принести тебе воды?

Она растерянно кивнула, убрала волосы за уши, натянула одеяло повыше. Воду пила жадно, не глядя на меня. Стыдилась, наверняка. Но, разве можно стыдиться чувств? Душевной боли? Мы над этим не властны.

— Простите, я помешала вам отдыхать, — сказала она негромко.

— Мне все равно не спалось. Не буду тебя беспокоить. Добрых снов.

Я поставил пустой стакан на прикроватную тумбочку и хотел подняться, но она испуганно схватилась за мою руку:

— Не уходите. Побудьте, пожалуйста, пока я не усну. Если вам не сложно, конечно.

Взбил одну из подушек, положил к мягкому бортику кровати и лег рядом. Лиза поделилась одеялом, а затем свернулась калачиком и затихла. Я прислушивался к ее рваному дыханию, рассматривал напряженное лицо и не мог поверить, что моя незнакомка и моя личная помощница — один и тот же человек. Две грани одной личности, которые по какой-то причине не могут обрести единство. Она отдавалась мне со всей страстностью, когда не знала, кто я. Но испугалась не случившегося поцелуя, будто самого страшного греха.

Осторожно, чтобы не потревожить ее сон, погладил Лизу по лицу, стирая с него напряжение. С каждым новым прикосновением ее черты смягчались, расслаблялись, а вскоре и дыхание успокоилось. Она сквозь сон с облегчением вздохнула и обмякла, неосознанно обняв меня за руку, прижав ее к себе, как ребенок прижимает любимую игрушку.

Отнять свою руку я так и не смог. Должен был уйти. Обещал ведь, но не смог.

Лиза

Я привыкла просыпаться без будильника ни свет, ни заря, но сегодня что-то пошло не по плану. Даже через закрытые веки я чувствовала, как светит яркое солнце. Оно же греет кожу, оно же невообразимо душит своим жаром все тело.

Потом накатились воспоминания, от которых голова медленно, но верно тяжелела, словно ядовитым свинцом наливалась. Стыд, страх, паника, снова стыд…

Паническая атака повторилась, да еще и в присутствии Майера. А после я ему столько гадостей наговорила! Бог ты мой, и что теперь делать? Он, конечно, обещал, что у нас будут прежние рабочие отношения, но разве после всего случившегося они возможны? В одном босс прав: я не могу бегать вечно. Пора нажать на стоп и, наконец, брать управление жизнью в свои руки, а не наблюдать, куда она самостоятельно прикатится.

Хорошо. Майер обещал сделать вид, что ничего не случилось — я поступлю также.

От принятого решения на душе стало очень хорошо. Я зевнула, потянулась и открыла глаза.

Замерла. Поморгала.

Закрыла глаза и открыла снова.

Это вот таким образом выглядят исключительно рабочие отношения? В моей постели спал Андрей Михайлович. Более того, его рука ночевала на моем животе, а моя нога — на его. Можно только удивиться, что со времен юности у меня еще такая растяжка сохранилась.

Очень осторожно, чтобы не разбудить зверя, то есть, босса, потянула ногу на себя.

— От того, что вы зажмуритесь и закусите губу, легче не станет. Гарантирую, — усмехнулся Андрей Михайлович и, убрав с моего живота руку, перевернулся на спину.

Убрала свою ногу и уставилась в потолок. Стыдно-то как. Очень и очень стыдно, аж щеки горят.

Следовало с чего-то начать разговор, но мне настолько неудобно было в этот момент, что слова не складывались в предложения.

— Вы тревожно спали и сами попросили меня остаться, — Майер пришел на выручку. Он потянулся, тяжело вздохнул и сел в кровати.

— Хорошо. Очень хорошо. Не то, что попросила, а что остались. То есть…

О, боги, да что ж так сложно-то? Срочно реабилитируемся!

— Желаете утренний секс?

Брови босса медленно поползли вверх. Это я так реабилитируюсь? Осознала, что сморозила, и, подскочив с кровати, спешно исправилась:

— Я имею в виду, утренний душ… Душ, конечно же. Вы не против? Душа, не секса.

Заинтересованный взгляд и плохо сдерживаемый смех босса привели меня в полное замешательство.

— Я тогда, наверное… Пойду первой, да? Я… Ушла, в общем.

Постыдно скрылась в ванной и прислонилась лбом к двери. Вот дура! Что за бред я только что несла?