Набат

— Конечно, — согласилось Облако. — Я все устрою.

Вода, которой Облако наполнило ванну, была слишком горяча. Грейсон выдержал пытку без звука, — но что это с Облаком? Наказывает его за то, что он не хочет пускаться в путь? Совсем не похоже на Грозоблако. Тогда что оно хотело сказать, окуная Грейсона чуть ли не в кипяток?

●●●

Ожидалось, что новый кондитер — кулинарный гений. И так оно и было — до того момента, как серп Моррисон выполол его и занял его место. Если честно, то три недели назад серп Моррисон едва умел воду вскипятить, уже не говоря о приготовлении суфле; однако краткий курс кондитерского искусства дал ему достаточно знаний, чтобы продержаться то короткое время, которое ему требовалось. Он даже изобрел несколько собственных фирменных десертов, например, сокрушительное тирамису и убийственный клубничный чизкейк.

Первые пару дней он нервничал, излишне суетился на кухне, но это оказалось отличной дымовой завесой. Все новички нервничали, едва появившись в аббатстве, а благодаря бдительному взору сестры Астрид продолжали нервничать на протяжении всей своей службы. Неуклюжесть Моррисона никого не удивляла — в подобных обстоятельствах она была естественна.

В конце концов окружающие догадались бы, что он никакой не кондитер, но он не планировал носить личину слишком долго. А когда его миссия завершится, все эти суетливые тонистишки потеряют работу. Потому что святой, коему они так ревностно служат, будет выполот.

●●●

— Грозовое Облако ведет себя как-то странно, — пожаловался Грейсон сестре Астрид, ужинавшей с ним в тот вечер. Он всегда ужинал в компании, потому что последователи не хотели, чтобы он сидел за столом один. Вчера это был гость — курат из Антарктики. А позавчера — мастерица, изготовлявшая изящные камертоны для домашних алтарей. Грейсону очень редко случалось ужинать с тем, с кем ему действительно хотелось, и практически никогда наедине с собой. Ему приходилось на каждой трапезе играть роль Набата. Неприятная обязанность, ибо посадить пятно на облачение было очень легко, а отстирать его дочиста не удавалось, поэтому одежду приходилось часто менять. Грейсон предпочел бы есть в джинсах и футболке, но, как он боялся, такой роскоши ему больше не видать.

— В каком смысле «странно»? — спросила сестра Астрид.

— Все время талдычит одно и то же. И творит что-то такое… невразумительное. Не могу определить точно. Оно просто… само не свое.

Астрид пожала плечами.

— Облако есть Облако — ведет себя так, как оно себя ведет.

— Рассуждение истинного тониста, — сказал Грейсон. Он не имел в виду поддразнить сестру Астрид, но она восприняла это именно так.

— Я хочу сказать, что Грозовое Облако постоянно и последовательно. Если оно делает что-то, чего ты не можешь уразуметь, значит, возможно, дело не в нем, а в тебе.

— В один прекрасный день ты станешь превосходным куратом, Астрид, — улыбнулся Грейсон.

Слуга поставил перед ними десерт. Клубничный чизкейк.

— Попробуй, — попросила Астрид, — и скажи мне, это лучше, чем у предыдущего кондитера, или нет?

Грейсон подхватил маленький кусочек на вилку и отправил в рот. Бесподобно!

— Ух ты! — сказал он Астрид. — Наконец-то у нас достойный кондитер.

Клубничный чизкейк на несколько минут прогнал из его головы мысли о Грозовом Облаке.

●●●

Серп Моррисон понимал, почему прополку Набата следует провести без крови и изнутри, а не прямым нападением снаружи. Тонисты, охранявшие своего пророка, охотно погибли бы за него, и к тому же они были вооружены незаконным оружием смертных времен. В отличие от обычных людей, они дали бы яростный отпор, так что даже если бы команде убийц и способствовал успех, мир узнал бы о сопротивлении, оказанном тонистами. Общество ни в коем случае не должно услышать о подобном противодействии воле серпов. До сих пор лучшей тактикой было просто игнорировать существование Набата. Коллегии повсюду в мире надеялись, что если не придавать «пророку» особого значения, он и будет незначительным. Но, по-видимому, он стал настолько важной персоной, что Годдард пожелал расправиться с ним. Однако делать это с помпой и треском нельзя, а потому инфильтрация одного-единственного агента — самый подходящий способ действий.

Красота плана основывалась на самоуверенности тонистов. Они много раз проверили и перепроверили нового кондитера, прежде чем пригласить его на работу. Для Моррисона было плевым делом подделать удостоверение личности и влезть в чужую шкуру, после того как тонисты решили, что безопасности их пророка ничто не грозит.

Моррисон вынужден был признать, что новая должность ему по душе. Печь торты и пирожные оказалось гораздо интереснее, чем он полагал раньше. Может, он сделает это своим хобби, как только покончит с заданием. Ведь серп Кюри, кажется, тоже готовила ужины для родственников тех, кого выпалывала. А он, серп Моррисон, будет угощать их десертом.

— Всегда готовь больше, чем надо, — наставлял его су-шеф в первые дни. — Набат любит схрумкать что-нибудь среди ночи. И как правило, это что-то сладкое.

Бесценная информация.