Над вольной Невой. От блокады до «оттепели»

Милиционеры сидели в засаде на квартире Ефремова до глубокой ночи. Наконец в коммунальной квартире раздался звонок к Ефремовым. В квартиру вошел тот, кого ждали, — Леонид Ефремов. Его тут же задержали и обыскали. Оперативники не могли представить, что в двух шагах от них в темноте лестничной площадки стоял еще один человек. Он внимательно прислушивался, потом быстро спустился по лестнице. Человек был молод, высокого роста, походка утиная, вразвалочку.

Задержание тридцатичетырехлетнего Леонида Ефремова дало следствию уникальный шанс. Паспорт этого гражданина был найден в кармане убитого милиционера. Может, он и не убивал, но оказался крайним. И теперь был заинтересован дать правдивые показания. Он их дал: «Это Женька стрелял. Мы в тот вечер с Женькой и Федькой заночевали в школе, дверь была открыта. А утром нас уборщица прогнала. И директор школы выскочила — к постовому: „Проверьте у них документы!“ Милиционер к нам: „Предъявите документы“. Я паспорт отдал, я милицию уважаю. А Женька с Федькой: „Нету у нас документов“. Милиционер говорит: „Пройдемте в отделение“. Мы пошли. А Женька чуть отстал и, вижу, из кармана наган достает. Я кричу: „Ты чего!“ А он раз, раз — прямо в спину».

Показания Ефремова подтвердили свидетели. Стрелял самый молодой — некто Евгений Волков. Ефремов познакомился с ним и Сергеем Смирновым случайно месяц назад. Похоже было, что это тот самый Женька, о котором рассказывали в общежитии, знакомый Смирнова и Биюткина. Но допрашивать их снова оперативники не торопились.

Сначала отправили на экспертизу три пули, извлеченные из тела милиционера Новикова. Не причастен ли он к другим подобным убийствам? Выяснилось: из этого же оружия при похожих обстоятельствах месяц назад были убиты постовой милиционер Беляев и капитан Мещеряков, который пытался помешать грабителям.

Сергей Иванович Смирнов показал: «19 января 1946 года на улице Гатчинской мы встретили неизвестного гражданина, он шел в парадную дома. Волков и Биюткин забежали за ним, и там послышался шум борьбы. А потом один выстрел. Я лично стоял у дверей, на стреме. Кто стрелял, не знаю, не спрашивал. Убитого капитана Мещерякова не видел. Я услышал выстрел и убежал».

А вот что рассказал Петр Биюткин: «В конце января 1946 года вместе со Смирновым и Волковым около 21 часа поехали на Международный проспект (ныне Московский. — Ë. Ë.). Хотели выпить и по возможности ограбить какого-нибудь пьяного. Выпили водки и пива. Заметили гражданина в районе 6-й и 7-й Красноармейской улиц. Стали тащить его. Подошел гражданин и спросил: „Зачем его тащите?“ От назойливого гражданина удалось избавиться, но тот привел милиционера. Он стал проверять документы. Волков выстрелил. Все трое разбежались».

Перекрестные допросы Смирнова и Биюткина дополнили уголовное дело новыми эпизодами. Оказалось, банда орудовала с ноября 1945 года. Начинали с мелочевки: нападали на женщин, вырывали сумки. Потом осмелели, стали грабить мужчин — стариков и пьяных.

22 января убили милиционера Беляева, убежали. Казалось бы, нужно спрятаться и молиться. Но нет, ребята не слабонервные. В ту же ночь совершили еще одно убийство с ограблением. Через три дня опять. Девушка в пивной показалась им подозрительной: наблюдала за ними, потом вышла. В милицию, что ли, побежала? Волков догнал ее, застрелил. Вечером снова поживились: избили и ограбили гражданина Тениссона.

В начале января Смирнов и Волков зашли в буфет на углу Майорова (ныне — Вознесенский проспект) и канала Грибоедова. В пивной было несколько посетителей, один из них был в форме рядового. Здоровый, но крепко выпивший, он едва держался на ногах. За плечами — вещевой мешок военного образца. Волков и Смирнов вышли вместе с солдатом. Пошли в сторону Фонтанки. У Фонтанки Смирнов сбил пьяного с ног, а Волков стал наносить удары ногами. Сняли сапоги, брюки, взяли бумажник. Кальсоны решили оставить. Этого солдата найдут прохожие, доставят в больницу, но спасти его врачи не смогут. Следующего фронтовика найдут уже окоченевшим. Как раз с него один из бандитов снял орден Красной Звезды. Потом ходил, гордился, будто в бою орден получил.

Евгений Волков в войне не участвовал, но рассказывал, что был в партизанском отряде. Не сработай уголовный розыск, может, дожил бы до седин, рассказывая пионерам о своих подвигах.

Почти все эти бандиты оказались за решеткой. Не было только самого опасного — Евгения Волкова. Оперативники выяснили все связи бандита, устраивали засады, каждый постовой знал наизусть словесный портрет Волкова, и особенность — рыжий. Была объявлена тревога по всем отделениям милиции города. Задерживали рыжих, приводили в отделение, проверяли, потом отпускали.