Найди меня под облаками

Из цоколя Таня выходила после звонка. На двери была кнопка, она давила на нее, и замок открывался. Если же распоряжений на ее счет хозяин не давал, он оставался запертым. За дверью — кабина лифта. И он тоже поднимается не по ее воле. Не тюрьма, но ВИП-клиника на строгом карантине. Или психушка. Именно в такую Виктор хотел Таню положить, когда она стала проявлять признаки нервного расстройства: с бассейном, сауной, телевизором, с вкусняшками на прикроватной тумбочке, но со строжайшим контролем.

Ангелина встречала мать на улице. Естественно, первым местом, куда она потащила ее, был зоопарк. В вольере с Мартином Таня увидела незнакомца экзотической внешности. Смуглый, скуластый, с торчащими в стороны усами и заплетенной в куцую косу бородой, он походил на странствующего циркача из прошлого. Таня поняла, что это Алмаз, бывший владелец контактного зоопарка.

С ним они надолго не остались, переместились на детскую площадку. Обменявшись письмами, стали кататься на качелях.

— Девочки, как вы? — услышали они голос Кирилла Игоревича, а затем увидели его самого. Одет мужчина был официально: в костюм, пальто, на ногах ботинки из тонкой кожи. Дома капитан Джек носил спортивный костюм, а во двор выходил в уггах.

— Наслаждаемся последними лучиками солнца, — откликнулась Геля.

— Почему последними? Небо ясное, и прогнозы прекрасные.

— Облака меняются. Скоро пойдет снег.

— Выдумщица! — Он потрепал девочку по щеке. — Мне по делам нужно. Вернусь к вечеру.

— Хорошо.

— Долго не гуляйте. К обеду возвращайтесь, а потом за уроки.

Геля послушно кивнула, ничем, как ей казалось, не выказав своей радости. Но ее глаза сверкнули, и Таня это заметила. Пусть под присмотром Анны и камер, но они остаются вдвоем.

Кирилл Игоревич пошел к воротам. Паша за ним следом.

— Ты не замерзла? — спросила Ангелина у матери.

— Вроде нет.

— А зябко немножко. Давай поиграем в догонялки.

И, спрыгнув с качелей, дунула по дорожке в сторону парка. Таня следом. Поняла, дочь что-то задумала.

Они долго носились по территории, а когда обе вспотели, Геля дала себя поймать.

— Теперь можно в баньку, — выпалила она и подмигнула.

Таня подумала, что имеет в виду сауну, что располагалась в спа-зоне цокольного этажа, но нет. Они находились в нескольких метрах от сруба, из приоткрытой двери которого валил пар.

— Она для нас натоплена? — спросила Таня.

— Для капитана Джека. Он утром парился. А сейчас там Сафар прибирается, но мы его попросим отложить это занятие.

Ангелина позвала мужчину по имени. Он тут же показался на пороге с ведром в руке. Сафар оказался крепким, симпатичным таджиком не старше сорока. Но, несмотря на молодость, шел он тяжело, сгорбившись.

— Опять болит? — обеспокоенно спросила Геля.

Он обреченно кивнул.

— В больницу надо, Сафар.

— Ничего, так пройдет. Анна обещала мне травки заварить, сказала, поможет.

— Тебе операция нужна.

— Потом. Сейчас нельзя. Работы много. А вы париться?

— Просто погреться хотим. Так что не подбрасывай дров.

— Надо немного. Остыла.

И захромал к печке. Геля же взяла мать за руку и ввела в раздевалку.

— А ты не можешь Сафару боль облегчить? — спросила та, быстро разоблачаясь. Она поняла, что дочка хочет с ней поговорить в парной. Там точно ни камер, ни микрофонов. — Раньше у тебя получалось.

— Слишком она сильная. А я слабая стала.

Ангелина, скинувшая с себя одежду за считаные секунды, открыла следующую дверь и переместилась в помывочное помещение. Сафар успел в нем прибраться, но деревянные лавки были еще уставлены тазами и ковшиками. Капитан Джек, судя по всему, любил по старинке банные процедуры принимать. Не под душем после парной ополаскивался, а обливал себя, и не только водой — отварами. В воздухе витали приятные ароматы липы да можжевельника.

— Мамочка, я так тебя люблю, — выпалила Геля, едва они закрыли за собой дверь парной. — Я очень-очень соскучилась…

Она буквально налетела на Таню, чтобы обнять ее, вжаться в материнское тело, уткнуться носом в ее грудь и пролить на нее первые слезинки.

— Девочка моя, — всхлипывала Татьяна, гладя дочь по трясущейся спине. — Я с тобой, и теперь все будет хорошо.

— Нет, не будет, если мы не сбежим. Я не могу тут больше находиться… — Ангелина подняла голову, чтобы заглянуть Тане в глаза. — Мамочка, я чахну! Еще немного — и сил не останется. Я как та птичка, которая сначала перестает петь в золотой клетке, потом щебетать, а после дышать… Пока я щебечу, но надолго меня не хватит!

— Ты говорила Кириллу Игоревичу об этом?

— Нет, конечно. Он не поймет. Капитан Джек считает, что спасает меня, ограждая от ужасов этого мира. Он дает мне все, что, как ему кажется, нужно для счастья. Видишь, даже тебя привез. А все потому, что не собирается отпускать.

— Он сумасшедший?

— Нет. Мозг его в порядке. Беда с сердцем… Его как будто нет. — Она отцепилась от Тани, потому что температура в парной резко поднялась, и стало жарко. — У Капитана часто в груди ноет. Я хотела помочь ему, приложила руку и… Точно в черную дыру провалилась!

Ангелина передернулась. Ее слезы не высохли, они смешались с потом.