Намек. Архивный шифр

Вскоре он уже встречался с Таней каждый свободный вечер и по воскресеньям. Они пересмотрели весь репертуар электротеатров, ходили на карусели. Николай катался без удовольствия, поскольку от быстрого вращения по кругу его мутило, но виду не подавал, терпел, потому что подруге карусель доставляла большую радость.

Перед Рождеством на Воскресенской площади вырос, как бывало и в мирное время, нарядный лес ёлок. Однажды случилось недоразумение: молодые люди потеряли друг друга из виду и еле-еле нашлись вновь. После этого Николай предложил игру: специально разойтись в разные стороны подальше, а потом бродить среди густо пахнущего хвоей лабиринта наугад — искать друг друга. Играли потом не раз — азартно, весело. Удача — если удалось заприметить подругу со спины, бесшумно подбежать по утоптанному снегу и неожиданно навалиться, обнять.

На санках они летали с высоченной ледяной горки в виде пёстрого петуха с длиннющим хвостом, поставленной на той же Воскресенской площади. Тут не зазорно крепко прижать девушку к себе — так, что заледеневшим лицом окунаешься в её тёплые волосы, с которых, конечно же, от ветра слетели и платок, и лента. Если догадался снять варежку, то чувствуешь сквозь грубую, шершавую ткань пальто, как узенькие рёбра подруги то ходят ходуном, то замирают в такт прерывистому дыханию. Но не увлекайся: свободной рукой надо ещё править санями!

Больше всего полюбился каток, когда лёд на прудах встал. Лампочки, музыка, захватывающее чувство непрерывного полёта. Внимательный, заботливый взгляд и ставший традиционным вопрос:

— Коля, я не слишком быстро? Я вас не загоняла?

Вопрос вызывал и досаду, и умиление. Николай мог бы кататься куда быстрее, но следил, чтоб она не споткнулась о бугорок или выбоину и не столкнулась с каким-нибудь увальнем на людном катке. Тане же казалось, что она отвечает за своего кавалера с его слабым сердцем. Она б и не узнала, если б однажды слякотным вечером не помчались за трамваем и Николай не задохся бы до черноты в глазах. Больше такого позорища не повторялось, но Танюша запомнила и взяла над ним покровительство.

Целовать холодные, крепенькие, как леденец, губы, чувствуя, как они постепенно размягчаются и теплеют, — это не было похоже ни на что из его прежних, летних, опытов и так увлекательно, что сдерживаться в ожидании продолжения, которое неизвестно, когда наступит, становилось всё труднее. Николай заставил себя ещё потерпеть и хорошенько всё обдумать, но никаких существенных возражений против того, чтобы соединить свою жизнь с Танюшиной, так и не подобрал. Решение было принято. Ещё зима не кончилась, когда он предложил девушке обвенчаться, чтобы успеть до Масленой и поста.

Было заметно, как Таня мучительно смутилась и испугалась.

— Подумай, если тебе нужно, потом скажешь, — предложил Николай, которого только теперь охватило волнение.

До того как приступил к разговору, согласие подруги представлялось ему делом решённым.

Отсрочка не понадобилась. Танюша прошептала всё с тем же растерянно-испуганным выражением лица:

— Не нужно. Я согласна!

Николаю представлялось, что, когда Татьяна даст согласие, он схватит её в охапку и закружит по дорожке бульвара — на удивление и зависть прохожим. Однако тревожная сдержанность невесты передалась ему, и он лишь произнёс церемонно:

— Спасибо.

К семейной жизни Николай готовился тщательно. Он выдержал экзамен и сумел получить должность младшего архивариуса, поскольку настоящие профессионалы-архивисты с высшим образованием отнюдь не толпились в очереди, чтобы её занять. За ним сохранили и должность курьера.

Архив, как ни был беден, прибавил жалованье, что позволило снять чистую и светлую комнатку в Хамовниках.

Николай думал снять жильё в доме того же Солодовникова, соседнем со «Свободным гражданином», где жил нынче, только обустроенном для семейных и носившем угрожающее название «Красный ромб». Очень уж дома эти были уютны и удобны: прачечные тут же, магазины. И цены совершенно подъёмные. Но квартиры все оказались заняты. Ещё бы! Пришлось найти другое жильё. Впрочем, что ни делается, всё к лучшему. Танюша собиралась после свадьбы продолжать работу в дядиной лавке, только договорившись на меньшую занятость, и от нового жилища ей получалось близко добираться.

Мало — снять жильё. Нужно было обзавестись необходимой обстановкой, утварью. Ходили по рынкам и магазинам вместе с невестой: ей же хозяйствовать. Эти совместные походы за покупками вгоняли обоих в состояние тревожного волнения.

Среди хлопот и волнений, связанных с женитьбой, Николаю часто вспоминался Алексей Извольский. Где-то он сейчас?