Наместник Урала

Перебои со светом случаются часто, хотя и нет огромной нагрузки на электрические сети. Сестрица моя расстроилась: по ее словам, хотела сегодня дописать основную часть портрета императрицы, а теперь придется взять паузу, без нормального освещения боится испортить работу. А мне, честно говоря, как-то уютно сидеть за столом, на котором стоят канделябры со свечами, а в камине потрескивают дрова и пляшут огоньки пламени. Увы, но идиллия продлилась минут двадцать. Зажегся свет – и очарование вечера рассеялось.

– Так! У меня есть незавершенное дело! – воскликнула Катерина, вытирая салфеткой губы. – Вань, я пойду?

– Иди, – махнул ей рукой и посмотрел на Александра: – Меня интересуют Анна и Антонина Михайловна. Если девушка с тобой весь день находилась, то кто присматривал за моей пациенткой? Да и где они живут, есть ли у них еда?

– Э-э-э, – протянул мой помощник и, что странно, смутился, – Иван Макарович, еды я им купил, дом старый, но стены еще в приемлемом состоянии. Анна завтра собиралась к вам подойти.

– Что там насчет рабочих? – перепрыгнул я на другую тему.

– Задерживают зарплаты, за каждый чих – штраф, частые увольнения. Дело обычное, но есть смутьяны и подстрекатели. Необходимо на корню подавить, чтобы неповадно было.

– Наши производства? – коротко уточнил.

– В норме, ничего нового, если не считать, что мастера приняли решение обрабатывать каждую деталь автомата в два раза дольше. Говорят, что таким образом снизят брак в три, а то и четыре раза. Аптечная сеть работает исправно, жалоб нет. Насчет разбойного нападения… – Александр глубоко вздохнул, а потом выдал: – Сообщество подозревает, что в деле замешана полиция.

– Сообщество – это воры? – на всякий случай спросил я, а после того как мой помощник кивнул, попросил его уточнить данный момент: – С чего так решили? Доказательства?

– Сходка выдвинула такую версию. Охрану обоза застали врасплох, подпустили близко, знали они тех, кто их убил, и до последнего момента ничего не заподозрили. Стреляли нападавшие быстро и четко. Улик опять-таки не оставили, получается, что знают, как следы замести.

– Подозревает кого-то твое сообщество? – поинтересовался я, не став опровергать данную версию.

– Увы, – поджал губы мой помощник, а потом нахмурился и сказал: – Странно, но как-то уже себя не отношу к сообществу. Эх, Иван Макарович! Это все из-за вас!

– Ты радуешься или меня обвиняешь? – задал я вопрос и, усмехнувшись, потянулся к бокалу с коньяком.

– А хрен его знает, – растерянно ответил парень.

Он запустил пятерню себе в волосы и взлохматил их.

– Ну ты подумай, как для тебя самого лучше, – встал я и взглянул на часы. – Пойду в кабинет, немного поработаю, да и переговорить хочу с компаньонами, которые в столице.

Александр остался в гостиной, парень в прострации пребывает. Ничего, ему есть над чем подумать. Со мной он от дел воровских отошел, а если и дальше стану его загружать, то и вовсе позабудет, чем занимался когда-то.

До назначенного телефонного разговора еще прилично времени, решил внимательно ознакомиться с местной прессой. В газетах на первых полосах пестрят заголовки о моем назначении. Материал собирали впопыхах, вместо моей фотографии напечатали губернатора и градоначальника. Но мою биографию сумели раздобыть, правда, не настоящую, а какую-то сказочную. Читаю и диву даюсь от такой фантазии журналистов. Оказывается, что моя семья – выходцы из Сибири. Во время Пугачевского бунта рядом с Емельяном был сын, которого правитель Сибири прятал. Когда же войска Екатерины разбили армию Пугачева и тот понял, что война проиграна, сделал все, чтобы спасти близких. Дальше и вовсе какая-то ерунда понаписана из области «а что, если бы…». Мельком пробежал глазами строки и остановился там, где уже конкретно меня касается. «И когда над нашей империей стали сгущаться грозовые тучи, Иван прозрел и начал действовать. Из своего родного села он уехал в столицу, уже успев вылечить от неизлечимой болезни графиню, вхожую к императрице!»

– Охренеть! Но как придумано-то! – рассмеялся я вслух. – Прозрел, мля?!

Закурил, а потом продолжил читать захватывающую статью, похожую на фантастическую книгу.

«И что же делал Иван Макарович в столице? Первым делом сдал экамен на звание охранителя Российской империи. На состязаниях поверг в позорное бегство претендентов, учившихся этому искусству не один год! Разве же подобное без воли свыше возможно?»

– Это к чему журналюга ведет? – прищурился я и, достав портсигар, закурил очередную папиросину, просчитывая варианты такой хвальбы.